Светка корчит рожицу:

– Ой-ёй, какие мы нежные!

Все вокруг довольно ржут.

– Ну, Мар, – хлопает его по плечу Константин Викторович, – эк тебя девчонка-то уделала?

Тот, кого назвали Маром, поднимает руки:

– Сдаюсь-сдаюсь, перевес сил явно не на моей стороне…

Мне надоедает этот спектакль и поэтому спрашиваю прямо:

– Кто мне объяснит, что здесь происходит?

Константин Викторович моментально серьёзнеет и заявляет:

– Вот именно этим я и собираюсь знаться, – лезет в карман, достаёт какой-то корявый рисунок и суёт мне под нос: – Вот! Это план полной реконструкции приюта. Не дело, что люди, занимающиеся таким благим направлением, ютятся в утлых сарайчиках. А животные в подобных условиях всегда будут болеть…

С этим поспорить сложно. Реконструкция приюту и впрямь очень нужна. И мне становится даже немного стыдно, что я подумала плохо о Константине Викторовиче. А потом оглядываюсь на Светку, замечаю спешащую к нам Елену Сергеевну – и понимаю, что не я одна…

Основательница приюта становится рядом с нами и поглядывает недобро на этих реконструкторов.

К моему удивлению, Константин тушуется и начинает сбивчиво объяснять, как собирается всё переделать… Елена Сергеевна слушает его, морща лоб и кивая. Ей удаётся в представленных каракулях разглядеть будущие фасады.

– Согласна, – говорит, в конце концов. – У меня даже есть место, куда сможем временно эвакуировать наших хвостиков. Только вы это – своих гамадрил отзовите. У нас котики цивилизованные, мы их сами переловим и в переноски посадим… Вы лучше побольше переносок подвезите – а то наших на всех не хватит…

Мар берёт под козырёк:

– Будет сделано, мой генерал.

Елена Сергеевна даже приосанивается и улыбается ему.

– А мы с девчонками котофеев ловить, – говорит она уже куда веселее и дружелюбнее. – Айда, девочки.

– Я с вами, – вызывается Константин Викторович.

– А если Маркиз опять… – начинаю я.

– Я всё предусмотрел, – он отходит к машине и возвращается с рюкзаком. – Надеюсь, у вас найдётся, где переодеться?

– Сообразим, – говорит Елена Сергеевна и уводит наш отряд в приют.

Мар и ловцы уезжают в противоположном направлении, но, пообещав скоро вернуться, чтобы загрузить им переноски с питомцами…

Говорят, кошки чуют неприятности и не очень любят переезды. Хотя… кто их любит? Но проблема в том, что милы кисы, которые ещё вчера сами шли в руки, сейчас становятся на дыбошки, выпускают коготки и вообще всячески демонстрируют, что они, хоть и маленькие, но хищники.

В общем, к тому времени, как последний пушистик оказывается в переноске и на пути к новому месту жительства, мы покрываемся шерстью и царапинами.

Елена Сергеевна загоняет всех в душ, а потом – на обработку. Раны от кошачьих зубов и когтей очень опасны. Она тому – живое доказательство. В своё время её покусал бездомный кот, которого попыталась спасти, после того, как он попал под машину. Животное, конечно, было в стрессе и его простили, но рана потом заживала очень долго. Елена Сергеевна даже оказалась в больнице и ей вырезали приличный кусок кожи с мясом. Теперь тот шрам на руке – её гордость. Но к повреждениям, полученным от котиков, она относится более чем серьёзно…

Когда заканчиваем – уже вечереет… Нужно по домам, поскольку у всех ещё полно дел. Но тут я вспоминаю нечто важное и, густо краснея, отвожу Константина Викторовича в сторону. Возможно, смелости мне предаёт то, что сейчас он одет в обычную робу, всклоченный и исцарапанный…

– Спасибо вам, – говорю искренне, прижимая кулак к груди и заглядывая в глаза своему профессору…

– За что? – удивляется он.