Она слышал его крик как будто издалека. Лера была с ним в ореоле его наслаждения и в то же время где-то в запределье. Она, словно взбесившаяся кошка, трепала его член, рыча от нарастающей агонии. И вот, когда зуд ее вожделения стал невыносим, она опустила руку меж своих ног и стала яростно тереть не просто влажные, а неприлично мокрые складки.

– Позволь мне, – послышалось сверху. – Позволь, прошу… я умру, если не разрешишь.

Эльстан взял Леру за плечи и поднял на ноги. Он обнял ее, прижимаясь к ней своим обнаженным телом, поцеловал, а после опустил на кровать. Эльстан хотел так же, как и она, пасть на колени и повторить свой вчерашний подвиг, но Лере этого было мало.

Уже мало.

Она поняла, что не просто готова к большему, а хочет этого. Нестерпимо.

Он был ее неотвратимостью. Еще задолго до того, как она узнала о его существовании. Он был ее всегда. И она должна была стать его. Сейчас или никогда!

Лера притянула его к себе и распахнула перед ним ноги.

– Давай! – сбиваясь на хрип, позволила она. – Возьми меня!

Принц в изумлении раскрыл глаза и губы так же, как в тот миг, когда увидел ее голую на пороге спальни.

– Я… я… опорочу тебя, – мучительно изгибая рот, простонал он.

– Разве наша страсть может быть порочной?

Эльстан сглотнул и решительно замотал головой, потом закусил губу.

– Но…

– Разве ты не хотел…?

– Хотел! Мечтал! Воображал! Но то была вымышленная дева. А ты - настоящая. Живая. Ты…

– Я нравлюсь тебе меньше?

– Что?! Нет! Нравишься – не то слово. Я… Я влюблен, Валерия. Понимаешь?

Он с такой нежностью очертил овал ее лица, с таким чувством прикоснулся к ее губам своими, что Лера задохнулась от накрывших ее ощущений.

Этот отчаянный поцелуй передал ей все его состояние. Лера почувствовала, как он напряжен, как дрожит весь, и не только телом. Вся душа Эльстана заходилась в судороге. Он был в отчаянии, и в то же время его окутывало счастье. Оно вздымало его к таким вершинам, с которых падение смертельно. Но Эльстан как будто не боялся этого. По крайней мере, не боялся падать сам, а опасался за нее. Не хотел навредить своей любимой.

– Влюблен, – прошептал он одними губами, снова проведя пальцами по ее подбородку и вискам.

– Тогда возьми меня, Эльстан, потому что я так хочу, – гладя его по спине и ягодицам, говорила Лера, все шире и шире разводя ноги. – Я хочу, чтобы твой горячий член нашел мою влажную щель и проник в нее, – припадая к его уху, стала шептать она. – Я хочу, чтобы ты вошел в меня, Эльстан. Чтобы сделал своей.

– М-м-м-м, – кусая губу до крови, застонал принц, когда Лера нашла его совсем уже разгоряченную плоть и направила к своим мокрым складкам.

Она провела головкой по лоснящейся щелке, поиграла ею со своим набухшим бугорком, выдохнув в губы принца хриплый стон. И снова направила к промежности.

Лера не хотела делать это сама, она надеялась победить принца. Заставить его добродетельные устои рухнуть к ее ногам. Она ждала, когда он сорвется с цепи и вонзиться в нее сам, и дождалась.

Когда очередное касание ее руки направило член Эльстана в горячее влажное лоно, он, зажмурившись и всхлипнув, вошел в нее. Плавно, нежно, но до упора. До самого донышка, погрузившись весь без остатка.

– Да-а-а-а! – вырвался из груди Леры победный крик, а потом она задвигала бедрами. Яростно, отчаянно, будто от ее действий сейчас зависела их судьба. Она вбирала и вбирала в себя его упругую плоть, отвешивала немилостивые шлепки по его раскачивающемуся заду и стонала, стонала, стонала, заглушая хрип Эльстана.

Принц разогнался. Он вжимал Леру в матрац, стискивал в объятьях и всхлипывал. Настолько велико было его удовольствие, что оно казалось нестерпимым. Эльстан уже не ласкал Леру, он будто пытался пройти сквозь нее, соединиться не только телесно, но и проникнуть в саму ее душу. Он вжимался в ее губы. То был не поцелуй, а все то же проникновение, вдавливание. Но вот по всему его телу прошлась волна судорог, он ускорился и, отлипнув от Лериных губы, взвыл. Он запрокинул назад голову, изогнулся, и из его груди вырвался какой-то хриплый не то стон, не то плачь, а потом он уронил свою голову на плече Леры. Всего на один миг, только чтобы поцеловать и прошептать в самое ухо: «Люблю»