[1] Альфред Адлер – австрийский врач-психиатр, основатель школы индивидуальной психологии, рассматривающей человека как индивидуальное целое. Его теория, наряду с психоанализом З. Фрейда и аналитической психологией К. Г. Юнга, стала одной из основ современной психотерапии.

Юрий постучал в закрытое окошко за железной решёткой. Подождал пару секунд. Никто не ответил. Постучал ещё раз – сильнее. Снова тишина.

Юрий развернулся и зашагал к выходу.

Остановился на полпути. Состроил раздумывающее выражение лица, лишь риторически решая, как далеко он готов пойти ради того, чтобы добраться до Люцифера раньше Никиты. Хитро улыбнулся, дав себе разрешение на «небольшое» нарушение устава.

Обошёл коридор и подошёл к двери, защищённому замком с кодом. Осмотрелся по сторонам, проверяя, нет ли никого поблизости, и ввёл код.

Дверь в камеру хранения открылась.

Юрий быстро проскользнул внутрь и бесшумно прикрыл дверь.

В хранилище[1]было темно, но включать свет Юрий не стал. Если будет действовать в темноте, больше шансов, что его не засекут по камерам видеонаблюдения. Он пробрался в ряды стеллажей, куда взор камеры видеонаблюдения не добирается, и включил фонарик.

– Девяноста девятый… двухтысячный… две тысяче первый… – стал шептать, ища нужный год. Добрался и прошептал. – Ага, во! Две тысяче четвёртый!

Дел на две тысяче четвёртый было много. По некоторым даже сохранились коробки с вещественными доказательствами. Прокручивая в уме буквы в алфавитном порядке, Юрий начал искать нужное дело.

– Не понял! – раздражённо прошептал, не найдя.

Начал поиски по новой. Дело Пашиной Юлии так и не нашёл. Решил поискать другие дела об убийствах Люцифера.

– Павлов. – вспомнил фамилию жертвы одиннадцатого дела. – Павлов… Павлов… Павлов Геннадий… Да где оно, твою же мать?! – не найдя, разозлился и чуть не ударил по стеллажу, но вовремя сообразил, что не стоит создавать лишний шум, пока занят незаконным делом[2]посреди полицейского участка.

Не может же такое случиться, чтобы все дела Люцифера разом исчезли!

Может, поискать на букву «Л»? – задался вопросом Юрий.

– Люцифер… Люцифер. – стал шептать, шагая пальцами по папкам.

И здесь наткнулся на тупик, не сумев найти ни дела своей сестры, ни дела отца-одиночки, убитом перед сыном, ни каких-то других дел о преступлениях, совершённых Люцифером.

В окошко резко постучали с внешней стороны. От неожиданности Юрий резко дёрнул рукой и сбил одно из уголовных дел со стеллажа. Папка с грохотом приземлилась на пол.

– Ш-ш-ш! – прошипел Юрий.

Пытаться сохранять бесшумность было поздно. Его засекли.

Спустя пару секунд дверь в камеру хранения открылась, и Юрий услышал голос Камиля:

– Эй! Тут кто-нибудь есть?

Юрий с облегчением выдохнул. Это всего лишь Камиль, нет смысла его страшиться. Он обидчивый, но не опасный. Гораздо хуже было бы, если бы это был Игорь Ильич, ответственный за хранение вещественных доказательств. Старый зануда заставил бы его написать объяснительную записку и лично бы проследил, чтобы она дошла до рук начальника отдела, не затерявшись по пути.

И всё же Юрий притих и не поспешил отвечать.

Камиль услышал грохот папки, но не увидел, кто внутри. Так что будет лучше, если он этого и не узнает, – подумал Юрий. – Парниша так зациклился на том, что понравится Никите, что мигом побежит к нему стучать, если поймает кого-то за руку за неладным.

– Ау! Есть тут кто? – Повторил Камиль, на этот раз включив свет.

Юрий от внезапного появления света поморщился и сильнее сжался за стеллажом, надеясь, что его не заметят. Затем его внимание привлекли стопка папок и куча коробок для улик на столе на дальнем углу, которые он до этого не заметил из-за темноты.