Остановив меня на минутку посреди тротуара, Влад развернул мои плечи к себе и, внимательно посмотрев в глаза, сказал:

– Марина… Ты звони в любое время дня и ночи. Я всегда готов быть рядом.

– Не обольщайся, – я, сделав шаг назад, лукаво улыбнулась и помахала ему на прощание рукой.

Влад, непринуждённо засунув руки в карманы своих брюк и откровенно подмигнув мне, расплылся такую же весёлую ухмылку.

Как же я могла так глобально ошибиться в человеке? В памяти тут же всплыли воспоминания о том дне, когда я встретила Романа на кладбище. Его сгорбленные под натиском страданий плечи, тёмные круги под чуть впавшими глазами… Тогда, в его машине, мне хотелось пожалеть этого несчастного мужчину. Пожалела, называется. А теперь мне следует отчитываться за каждую копейку, потраченную для обустройства его дома.

Хотя я больше чем уверена, что с этим-то проблем точно не возникнет, лишь бы он не вмешивался в процесс декорирования. Я уже даже начала планировать порядок своих действий: что и за чем стоит делать.

И всё же неприязнь к Роману смешивалась с радостью самостоятельного оформления всего дома. Я уже брала заказы на отдельные помещения, и конечная работа всегда устраивала моих клиентов, но так, чтобы весь дом выполнен был в едином стиле – такое у меня впервые. Хотелось, чтобы он, построенный ещё по проекту Демида, внутри был таким же симпатичным, как и снаружи.

Лестница – всё надо начинать с неё. Уж очень грубо она смотрится. А потом наступит очередь стен... Сейчас есть замечательные жидкие обои – для большой гостиной это просто находка. Неумело расставленную в доме мебель, конечно же, тоже необходимо менять.

Боже… Лицо тут же исказилось от одной мысли, что на всё надо спрашивать разрешения этого чванливого циника. Да у него на лбу написано, что он развратник, хотя теперь прикидывается прекрасным бизнесменом с безупречной репутацией. Странно, но теперь меня это уже нисколько не останавливает – я непременно попытаюсь найти нужный деловой тон, постараюсь выглядеть строго, неприступно, но не отступлю от своего профессионального замысла ни на йоту.

С твёрдым намерением довести дело до конца, мне каждый раз приходилось решать встающие передо мной задачи. С волнением истинной отличницы, желающей сдать трудный экзамен на непоколебимую «пятерку», я всё больше углублялась в процесс работы лишь по одному, самому важному для меня заказу. Самостоятельность плескалась во всём, за что бы ни успела взяться. В мои прямые обязанности входило отслеживание результатов ежедневной деятельности бригады, занимающейся отделочными работами. Я контролировала каждый шаг процесса декорирования, бесконечно отвечала на звонки, моталась за город к дому своего нанимателя и обратно, чтобы вновь подобрать очередные изысканные материалы для лучшего дизайна пока ещё пустующих помещений.

Поначалу, конечно, всё было достаточно хаотично, и я иногда делала одну и ту же работу по нескольку раз в день, лишь бы не оставить о своей профессиональной компетентности никудышное впечатление. Но затем моя жизнь вместе с рабочим графиком заметно упорядочились, а потому на место смертельной усталости и упадка сил пришла чёткая организованность и согласованность действий. Но даже это не компенсировало уже ставшей хронической бессонницы и вынужденного голодания. Хотя чего уж там: питаться я просто-напросто забывала в силу своей огромной занятости, а спать не всегда хотелось из-за постоянного присутствия различных, порой просто невероятных, идей в моей голове. Однако, несмотря на всё это, каждое утро я всё равно просыпалась в хорошем настроении.