Джулия хотела кричать. Она была в ярости от того, что Виктор действительно ушел. Она не думала, что это может случиться. Как бы логично это ни выглядело – он не должен был уйти.

Слезы начали литься сами по себе, и она даже не заметила этого.

Джулия развернулась к коридору, и ее взгляд встретился с глазами Патрика. Он стоял, прижавшись к стене, словно пытаясь спрятаться в тени, но его присутствие было невозможно игнорировать. Худой, словно подросток, в слишком широкой пижаме, которая болталась на нем мешком, Патрик выглядел потерянным и беспомощным.

Его лицо было бледным, почти прозрачным – как у человека, которому внезапно открыли страшную тайну. Глаза – огромные, полные ужаса, будто весь мир только что раскололся перед ним пополам. Рот слегка приоткрылся, но слов не было, лишь слабое, едва уловимое дыхание.

Джулия увидела, как его руки сжались в кулаки, словно он пытался удержаться за что-то невидимое, но дрожь в пальцах выдавала его внутренний ужас. Казалось, он замер, не зная, как двигаться, как реагировать, как понять все, что он только что услышал.

– Патрик… – дрожащим голосом произнесла Джулия, сделав шаг к нему.

Но он вдруг резко оттолкнул ее. Это было скорее инстинктивное, чем осознанное движение, но сила толчка ее удивила. Она споткнулась, оперлась о стену и лишь успела увидеть, как Патрик, сорвавшись с места, побежал к выходу босиком, в ночной пижаме.

– Патрик, стой! – крикнула она, но он уже распахнул дверь и исчез за порогом, будто этот дом стал для него слишком тесным и душным.

На мгновение она осталась одна в звенящей тишине, чувствуя, как мир вокруг рушится. Ее взгляд остановился на пижаме, которая болталась на сыне, будто и сама была частью этой абсурдной, бессмысленной сцены. Джулия судорожно вдохнула и побежала к двери, но сына уже не было видно.

– А-а-ауч! – громко вскрикнула Джулия, хватаясь за мизинец.

– Что случилось? – Виктор ворвался в спальню, лицо его было обеспокоенным.

– Я снова ударилась об эту чертову кровать!

Виктор остановился, окинул ситуацию взглядом, затем вздохнул, покачал головой и произнес:

– Ну даешь! Она уже пять лет тут стоит, а ты все так же умудряешься ударяться об угол. Давай присядь.

Джулия, ворча, опустилась на кровать. Виктор опустился перед ней на колени, аккуратно взял ее ногу в руки и поцеловал пострадавший мизинец. Она уже хотела начать привычную тираду об неудобстве этой кровати, но, глядя на его трепетное и нежное выражение лица, смягчилась.

– Я хочу сводить тебя в ресторан, – внезапно сказал он, расплываясь в широкой улыбке.

– В какой еще ресторан среди недели? – Джулия захихикала, немного смущенная.

– В лучший! – уверенно ответил Виктор. – Закажешь все, что захочешь! Абсолютно все!

Он сел рядом с ней на кровать, ловко перекинул ее волосы на одно плечо.

– Разве сегодня какой-то праздник? – Джулия нахмурилась, пытаясь вспомнить, не забыла ли она чего-то важного.

– Зачем нам праздники, если мы любим друг друга? – Виктор смотрел на нее с таким воодушевлением, что у нее перехватило дыхание. – Каждый день должен быть праздником для нас! Вся наша жизнь – это праздник любви, Джули!

Он повернул ее лицо к себе и пристально заглянул в глаза. Его взгляд был настолько настойчивым, что Джулию бросило в холод.

– Может, тогда сходим хотя бы в выходные? – попыталась она возразить чуть мягче.

– Зачем ждать выходных? – почти возмутился Виктор. – Разве должны быть какие-то правила? Рестораны только по пятницам? Вздор! Это не для меня. Это не для нас!

Он вдруг начал щекотать ее, и Джулия, громко рассмеявшись, отбивалась, пока они оба не откинулись на кровать.