– С тобой?!

Она вздрогнула. Меньше всего ей хотелось сейчас выходить на улицу и идти в соседний дом. Тем более смотреть на труп ее бывшей учительницы.

– Я думаю, тебе лучше самому…

Алеша опять закричал.

– Нет! Я не выдержу один! Не выдержу, понимаете! Там мама, она мертвая! Мертвая, понимаете вы или нет!

Он обхватил руками голову, осел на пол и зарыдал, будто большой ребенок. Впрочем, именно им он сейчас и был. Свете ничего не оставалось, как дотронуться до его подрагивающих плеч и согласиться на путешествие в ночь.

– Там все время играла песня, – сказал ей Алеша, когда они походили к дому, в котором до вчерашнего дня мирно жила Фаина Александровна. Стоило им выйти на улицу, как он немного успокоился, прекратив подвывать. Теперь о недавней истерике напоминал лишь дрожавший голос.

– Какая такая песня? – недовольно спросила Света. Стоило ей выйти на улицу, как мирное настроение упало ниже плинтуса и вернулось привычное раздражение. Ее практически среди ночи вырвали из постели, чтобы идти осматривать труп. Готовый сюжет для ее любимых детективов.

– «Фаина», группы «На-На». Помните такую?

– Конечно, мы под нее на дискотеках танцевали.

– Вы ходили на дискотеки?

– А почему я должна была не ходить?

Тут Света обиделась. Неужели и Алеша считает ее настолько несуразной, что и подумать не мог, как такая великовозрастная клуша в принципе могла подойти к танцевальному залу ближе, чем на километр? И уж если пришла туда, то явно исключительно для одиночных танцев?

Он смутился, заметив выражение глубокой обиды на лице Светки.

– Да, нет, я просто… Ну… Вы всегда такая серьезная и спокойная, что трудно представить, как отрываетесь на дискотеках.

– Я не всегда такой была, – ответила она и больше не сказала ни слова, пока они не дошли до квартиры, поднимаясь по темной лестнице.

Врешь, вновь сказал ей внутренний голос. Ты всегда была такой, хоть и ходила на дискотеках. Тебе всегда говорила мама, что именно на дискотеке ты сможешь кого-нибудь встретить. И ты шла туда с твердым убеждением, что никого не встретишь, и никто на тебя там не посмотрит. Именно так всегда и бывало.

Так ты и осталась одна, напоследок пригвоздил он.

Свою первую и последнюю любовь Света встретила действительно на дискотеке.

Свою первую и последнюю любовь Света навсегда потеряла под звуки музыки.

Алеша тем временем открыл дверь, вошел в квартиру, где везде уже горел свет. Савельева медленно прошла за ним.

– Может, не топтать лишний раз, – вяло попыталась она его остановить, хотя и понимала – если Фаину вдруг и убили, в чем она все же сомневалась, то великовозрастный сынок уже все вокруг затоптал. Ни одна следственная бригада в уликах теперь не разберется.

– Мама, – снова завизжал Алеша, едва войдя в комнату.

Света заглянула из коридора в гостиную. Посреди комнаты валялся перевернутый стул, на диване, украшенном зеленым гобеленом, лежала мертвая Фаина, с какой-то нелепой улыбкой на лице. Приглядевшись, Света поняла, что это странный рисунок губной помады, имитирующий широкую, как у глупого клоуна, улыбку. Рядом валялся шутовской колпак такого же красного цвета.

Алеша стоял на коленях у дивана, целуя руку мертвой матери, и не переставая рыдал. Если бы Савельева не знала об отклонениях в его психики, со стороны это могло показаться дешевым спектаклем, рассчитанным явно на неискушенного зрителя.

– Что у нее с лицом? – тихо спросила она, подходя к дивану. Вблизи нарисованная улыбка выглядела просто жутко.

– Песня, – вместо ответа прохрипел Алеша. – Здесь все время играла песня. Он там, видите магнитофон стоит. Посмотрите.