– Значит, дело было так! – сказал Кейль, бегло осмотрев место происшествия. – Хозяин в момент удара лежал грудью на столе лицом вниз, на сложенных перед собой руках. Перед тем как лечь, он отодвинул от себя тарелку с квашеной капустой и банку с водой. Значит, на стол он лег еще в сознании, похоже, сильно пьяный. Убийца вошел в комнату, взял топор у печки и со всего размаху врезал ему обухом по макушке. Мозги наружу, весь стол в крови. Похоже, смерть наступила мгновенно. Кровь не размазана по столешнице. Значит, он после удара уже не двигался.

– Вы подходили к трупу? – спросил у потерпевшей Агафонов. – Как вы догадались, что он мертв?

– Дверь была незапертой. Я с веранды позвала его, вошла, а там…

Фурман всхлипнула и сразу же, без перехода, завыла так, что у мужчин кровь в жилах застыла. В это время по дороге вдоль забора Фурманов шли первые садоводы с трамвая. Услышав душераздирающий вой, они притормозили, но Петрович отогнал их:

– Идите, граждане! Здесь ничего интересного нет.

Кейль прикрыл дверь на веранду и злобно вполголоса спросил начальника:

– Что ты к ней с идиотскими расспросами лезешь? Весь стол в крови, в голове у покойника дыра, а ты спрашиваешь, как она поняла, что мужу череп проломили? Теперь все, хана! Без медиков мы ее из истерики не выведем. До сего момента она действовала на автомате, а теперь будет выть, пока ее транквилизаторами не успокоят.

Агафонов ничего не ответил, вышел наружу.

– Петрович! – позвал он. – Вызови по рации «Скорую помощь».

– Какая «Скорая»! – запротестовал водитель. – Ты на дорогу посмотри! Здесь ни один рафик не проедет, а ты: «Скорая», «Скорая»!

– Иди вызывай! – прикрикнул на него Агафонов. – Если «Скорая» не сможет проехать, то ты поедешь врачей встречать. Не дай бог она умом тронется! Со стрессом шутки плохи.

Петрович матерно выругался и пошел выполнять приказ. Не успел он дойти до автомобиля, как на летней веранде появилась одна из женщин с участка Масловых. С собой у нее был чемоданчик с красным крестом на боку.

– Что случилось? – встревоженно спросила она. – Лида, что с тобой?

Женщина заглянула в комнату, увидела труп за столом, смертельно побледнела, но самообладание сохранила.

Под пристальными взглядами сотрудников милиции она вынула из чемоданчика шприц, сломала головку у ампулы и сделала беспрерывно воющей Фурман укол в руку. Потерпевшая всхлипнула и постепенно затихла. Абрамов принес из комнаты стул, усадил Фурман в углу веранды.

– Спасибо за помощь! – поблагодарил женщину Агафонов. – Вы, собственно говоря, кто?

– Я соседка, Маслова Зоя Петровна. Мой садовый участок находится через дорогу.

– Вы всегда с собой носите медицинский чемоданчик?

– Когда еду в сад, то всегда. Здесь медпункта в округе нет. Случись что, первую помощь оказать некому будет.

– Вы врач?

– Медсестра хирургического отделения областной больницы.

«Что-то для медсестры хирургического отделения она странно на труп отреагировала. Чуть в обморок не упала», – подумал Кейль, но промолчал.

– На какое время гражданка Фурман успокоилась? – спросил Агафонов.

– На полчаса, не больше. Вызывайте «Скорую помощь». У меня успокоительного одна ампула была.

– Уже вызвали.

Начальник ОУР многозначительно посмотрел на Кейля.

– Пора делать обход, Альберт Иванович!

Кейль кивнул: «Понял! Сделаю».

– Пройдемте, гражданка, – сказал он Масловой. – Поговорим у вас в домике. Здесь сейчас не самое лучшее место для дачи показаний.

Абрамов посмотрел на топор, валявшийся на полу.

«Тяжелая штука! – подумал он. – Таким колуном запросто можно череп раскроить, но подозревать в этом женщину? Агафонов ведь в первую же секунду прикинул, не Маслова ли убила соседа, а потом пришла посмотреть, не оставила ли следов на месте происшествия. Агафонов – мой ровесник, а ведет себя как Кейль. Тому до пенсии год остался, он уже выработался, ненавидит и подозревает всех подряд, в каждом встречном видит вора или убийцу. Так нельзя! В нашем советском обществе преступники – это исключение из правил, редкое, очень редкое явление. Не может такая добросердечная женщина своего соседа убить. Не может!»