Видимо, разочарование слишком явственно отразилось на лицах у подруг, потому что Пётр Филиппович взмахнул своими сухонькими ручками-прутиками.

– Я всё понимаю, мои дорогие. Скромно. Может быть, утешительный приз? Мне очень надо.

– Почему вам так необходимо получить приз?

– Всему виной Анечка, прелестная малютка. Она уговорила меня поучаствовать в нашем конкурсе. Я дал ей слово, что буду стараться. С тех пор мы каждый день обсуждали наши планы, верней, она делилась со мной своими, а я молча любовался ею.

Надо же, девяносто лет, а туда же. Анечку какую‐то себе нашёл.

– До чего же она была хороша! – продолжал восторгаться Пётр Филиппович. – Чистый ангел! А эта её очаровательная собачка Крошечка! Что за чудесное существо.

Анечка и собачка Крошечка. Подруг одновременно и внезапно озарила догадка.

– Погодите, мы сейчас с вами про Анну Вольфовну говорим?

– Она самая! Похитительница мужских сердец!

Представить себе в этом амплуа седую и лохматую Анну Вольфовну, которую они не раз видели с безумным видом, ругающей на чём свет стоит снегоуборочную машину, было трудно. Особенно когда Анна Вольфовна громко требовала, чтобы снег от её забора отодвинули, а водитель сопротивлялся и возражал, за что и получил от Анны Вольфовны прилюдно лопатой по голове. Хорошо ещё, что лопата у неё была лёгкой, а сам удар пришёлся по шапке, которая смягчила удар.

После того случая Анну Вольфовну и стали считать дамой с чудинкой. А после и вовсе заговорили о том, что у неё не все дома и хорошо бы направить к ней доктора соответствующей специализации.

Но Пётр Филиппович думал иначе. И ничего ужасного в поведении своей избранницы не наблюдал.

– Ипполита! – восхищённо восклицал он. – Валькирия! И при том нежная и трепетная лань. Восхищался ею, но робел, словно школьник, и не смел подойти. Но мы с ней так славно сблизились на почве цветоводства. Боюсь, если она узнает, сколь мало сил приложил я к тому, чтобы победить в конкурсе, то будет мной жестоко разочарована. Ведь даже этот маленький цветник, который я представил сегодня вам на суд, и тот соорудила моя младшая невестка ещё пару лет назад. И с тех пор я тут ничего не менял. Милая девочка, хотела меня порадовать. Ей было невдомёк, что цветы не производят на меня ровным счётом никакого впечатления. Что они есть, что их нету. Боюсь, что цветовод из меня совсем никудышный.

– Но вы столько времени проводите в саду.

– О да! Но моя специализация – это овощи. Если вы спросите меня, как растёт моя капуста, то я дам вам самые подробные описания и рекомендации. И поверьте, только разновидностей капусты у меня на участке растёт больше десяти.

– Да что вы!

– А ну! Посчитайте!

И он принялся перечислять:

– Цветная, брокколи, краснокочанная, брюссельская, кольраби, пак-чой, белокочанная ранняя для летних салатов и поздняя для квашения, а также пекинская и савойская. А цветы… Нет, никогда ими не занимался.

– Но у вас их довольно много.

– И ни один из них я сам не сажал! Кусты пионов – это подарок моей младшей невестки. Многочисленные лилейники привезла мне средняя. А старшая в своё время посадила гортензии. Все эти цветы являются многолетниками. Уход за ними не особенно сложен. Порыхлить у корней, удобрить, полить. Ни пересаживать, ни возиться с рассадой, ничего такого от меня не требуется. С годами они разрастаются, их можно поделить или подрезать. Рядовой уход, на это я способен, хотя сердце моё молчит. Но Анечка со свойственной её нежному женскому сердцу склонностью к красоте увидела у меня в садике какой‐то особенно полюбившийся ей пион. И попросила у меня отросток. Конечно, я ей не отказал. С этого и началось наше с ней приятное знакомство.