Я стояла в непонятно откуда взявшемся платье посреди шатра, скрестив руки на груди, и пыталась всеми силами не смотреть на эльфа как на мужчину. Он как назло был в военном камзоле, видимо, предназначенном для особых случаев. Волосы, убранные назад, украшал золотой обруч, который пересекал гладкий высокий лоб.

В этот момент я чувствовала себя предательницей Кристофа. Мало того что через столь короткое время даю клятву верности совершенно постороннему мужчине, так еще и начинаю на него засматриваться.

— Нет, я не готова. Каждый раз ты пугаешь меня очередными тайнами, пользуясь тем, что я никогда особо и не интересовалась культурой эльфов.

— Мне лишь нужен твой рассказ о нападении на нас здесь и в доме Солодаров. Если я докажу, что мне или тебе угрожает опасность, то король даст мне безграничную свободу в поиске преступников.

— Но это же твой отец, неужели он не поверит собственному сыну? — изумилась я странным словам королевского отпрыска.

— Он, возможно, и поверит, но мои действия должен одобрить совет старцев, а вот им нужны доказательства. Эти немощные и очень древние эльфы пытаются все контролировать и держать в руках. Вот почему они могут не дать возможности искать заговорщиков, а без этого разрешения я буду вынужден согласовывать каждую операцию с военным советом.

— Неужели даже принцу не так сладко живется в своей стране? — сказала я себе под нос, но стоящий рядом эльф все же расслышал.

Вот же дала вселенная уши!

— Я тебе открою тайну, Диора, принцам живется хуже всех.

Впервые я увидела в его глазах озорные искорки, будто эта тема для него была поводом для шуток. А может быть, он давно смирился с таким положением вещей и теперь спокойно иронизирует по этому поводу? Сделала себе засечку в голове, чтобы обязательно пробежаться по законам эльфийского государства и посмотреть, в какие рамки они загоняют сильных мира сего.

— Ваше высочество, мне нужно еще немного времени. Дай мне несколько минут, и я выйду на церемонию, — попросила я.

— Хорошо, — внезапно без всяких споров согласился он.

Эльф вышел, а я все еще недоумевала, откуда такая щедрость. Он мог сказать, что ничего уже думать, что этот ритуал и так произойдет рано или поздно, но все же дал мне возможность излить душу.

— Кристоф, любимый, — обратилась я к воздуху практически беззвучно, мне очень нужно было сказать ему важные слова.

Я надеялась, что он слышит меня, надеялась, что он где-то рядом, просто ему не хватает сил появиться. Но я все равно собиралась сказать то, что меня так терзало.

— Я так по тебе скучаю, ты был моим лучшим другом, моей любовью. Я должна сейчас стать невестой другого, но знай, что в моем сердце ты всегда будешь на первом месте, в моих мыслях ты всегда будешь тем любимым мужем, которого я провожала перед последней поездкой. Я знаю, что ты не будешь меня винить в том, что я предаю наш брак, знай, что я не предаю нашу любовь. Ни один мужчина больше не коснется меня, я буду навсегда твоей! — говорила, а по щекам текли предательские слезы.

— Будь счастлива, моя любимая, я отпускаю тебя и прошу прожить эту жизнь за нас обоих, я прошу тебя стать любимой женой и матерью. Тогда моя душа успокоится! — послышался приглушенный голос.

— Нет, Кристоф! — упала я на колени и закрыла лицо руками.

— Диора, любимая, не плачь, а живи! Живи! — голос постепенно удалялся, а я сидела и плакала.

10. Глава 9

С трудом верила в то, что вижу. Это происходило словно во сне. На улице стояли уже сумерки. Но лес около нашего лагеря сверкал сотнями маленьких огоньков, будто на нас упало необъятное звездное покрывало. И везде, где хватало моего взгляда, были цветы, повсюду цветы.