Присев на стул, с интересом посмотрела в его спину, негромко спросив:

— Вань, а ты как тут оказался?

Он вздрогнул и, взглянув на меня через плечо, сухо буркнул:

— Провалился через какой-то портал. И вообще, чего расселась? На, иди, нарежь овощи.

Иван ножом указал на красные томаты и зеленый непонятный овощ, и я, вздохнув, подошла к нему. Встав по левое плечо и вытащив из подставки еще один ножик, ловко нарезала на кружочки томат, стараясь удержать в себе рой скопившихся вопросов.

Но мальчишка, помолчав, сам решил рассказать свою историю, а я была и не против. Молча слушала, втайне поглядывая на него, с замирающим сердцем и жалостью видя, как узкое лицо приобретает с каждым словом заостренные черты, а плоская грудная клетка тяжело вздымается.

— Мой дом называется – Земля. Не буду рассказывать, как и что у нас устроено, но скажу одно: в нашем мире магии нет. В отличие от вашего.

«Как это ― нет магии?» — изумленно подумала, недоверчиво скосив глаза на молодого мужчину. Вот только его напряженный вид и сурово поджатые губы не оставляли сомнений, что Ваня честен со мной.

Значит, есть миры, в которых магии действительно нет. Значит… Значит, и у Вани нет магического источника.

Кинув на него сожалеющий взгляд, опустила глаза на странный продолговатый овощ, не зная, как его правильно резать. А Ваня, словно заметив мои мысленные метания или приметив ступор, наставительно проговорил:

— Режь кружочками, нормас будет.

Просто кивнула, решив также не уточнять, что значит его это «нормас», нормально, что ли? Молча нарезала кружками зелененькую штуку, надеясь, что она будет съедобной, потянулась за следующей.

— В тот день я поздно возвращался с работы и, залипнув в телефон, — он заметил мои округлившиеся глаза, закатил свои, сокрушенно покачал головой. — Боже, как с тобой сложно. И как объяснить?!

Но, как оказалось, сложного ничего в его объяснениях не было. Телефон – это такой переговорный артефакт. А Ваня, насколько я поняла из его объяснений, как раз в тот злополучный момент с кем-то по нему переговаривался. И на его беду, не заметив открытый люк, провалился в него, больно ударился обо что-то металлическое головой и потерял сознание, а очнулся уже на Домена.

К слову, про этот опасный люк он объяснял уже отдельно и долго. А особенно ― значение канализационных шахт. Но я же поняла! Правда, под конец объяснений один глаз мальчишки начал поддергиваться.

Но тут я уже никак не могла быть виноватой!

Скосив на мужчину глаза, сочувственно покачала головой. Бедный.

А еще, я была права. Ваня гораздо старше, чем я сначала подумала. Мало того, что он работал, так и в его мире уже как несколько лет являлся совершеннолетней личностью. А на вид так сразу и не скажешь.

Мальчишка и есть.

— Вот так я и оказался здесь. Очнулся среди таких, как ты, рогатых и злых! Ой, давай только не делай такое обиженное с надутыми губами лицо. Тебе не идет. Так вот. И не успел и глазом моргнуть, как меня едва не испепелили какой-то дымкой, еле ноги унес.

Ваня вздохнул, опуская глаза.

— Даже сам и не помню, как очутился в этом лесу. Только когда убегал, слышал: «Пришлый! Держите, не дайте уйти! Зовите ищеек!». Тьфу на них, сволочи рогатые!

Он поморщился, явно вспоминая свой побег от не менее напуганных демонов, закинул в рот очередной кружочек, как оказалось, вкусного овоща и пристально взглянул на меня.

— Ну, а ты как оказалась тут?

Не менее тяжко вздохнув и тоже закинув в рот кружочек солоноватого нечто (надо будет все-таки у него уточнить, что это такое вообще), медленно рассказала свою не менее чем у него, печальную историю. А рассказав, мы с Ваней как-то синхронно и печально выдохнули.