— Ты ведь наблюдаешь за мной, повелитель скарабеев? Что ж — смотри! — и прыгнула в бездну.

Падение закончилось неожиданно быстро. Бесплотный змей с шипением извернулся, и меня выбросило обратно на тропу. Поднявшись на ноги, я откинула со лба волосы и усмехнулась.

— Ни к каким воротам я не пойду. Хочешь, чтобы добралась к ним, отнеси меня на руках! — и снова прыгнула вниз.

Трюк со змеем повторился, но и я не сдавалась: падала в бездну лицом, спиной, раскинув руки, головой вниз, ногами вперёд... и бесплотные змеиные кольца, наконец, распались, а я, кувыркаясь, понеслась в никуда, зачем-то завопив:

— Джеронимо-о-о-о!

Падение выбило воздух из лёгких, хотя я приземлилась на что-то относительно мягкое. Закашлявшись, скатилась вниз и обмерла. Мягкое нечто оказалось спиной огромной твари. Если бы крокодил скрестился со львом, а жизнь их совместному потомству дал гиппопотам, пожалуй получилось бы... это. Распахнув зубастую пасть, в которой могли разместиться с десяток смертных девиц, чудовище оглушительно заревело, и я резво подскочила, несмотря на ушибы.

— Если пытался напугать, тебе это удалось, растлитель мумий!

Перебирая короткими лапами, зверь бросился ко мне и клацнул зубами в сантиметре от укушенного Анубисом плеча — я едва увернулась и с издёвкой выкрикнула:

— Хочешь, чтобы моё тело всё же досталось ему, а не тебе? Или это ты и есть?

Чудовище махнуло когтистой лапой, которая, не отскочи я, разорвала бы меня надвое. Похоже, владыка Дуата разозлился из-за моего нежелания идти в указанном направлении. Или, может, я ошиблась, и он вовсе не намерен длить удовольствие от моего пребывания в его владениях. Соберёт всё, что останется после того, как это чудо-юдо мной пообедает, и отправит Гильгамешу. Зверь снова сделал попытку попробовать меня на вкус, но я поспешно развернулась... и ударилась в бегство. Правда, недалеко. Несмотря на короткие лапы, тварь оказалась проворной, а её хвост — длинным. Я поняла, что бегство закончилось, так толком и не начавшись, когда хвост сбил меня с ног. Ещё успела повернуться навстречу зубастой пасти, прошипеть ругательство в адрес Анубиса, а потом что-то заслонило от твари, готовой откусить мне голову. Мускулистая спина, мощные плечи, чёрные вьющиеся волосы...

— Гильгамеш...

Даже не обернувшись, он свирепо бросился на чудовище, и я с замиранием сердца подалась вперёд. Схватка была недолгой. Несколько ударов — и тварь, судорожно дёргая лапами, валялась на земле, а мой герой склонился ко мне. Грудь — в крови, в зелёных глазах — безумие.

— Знала, что найдёшь меня... — выдохнула я.

На взволнованном лице отразилось облегчение, губы тронула улыбка, ладонь устремилась к моему лицу... Но вдруг из груди правителя Урука вырвался гигантский шип, пробивший его со спины. Содрогнувшись, он выплюнул кровь, а я, дико закричав, вцепилась в его плечи. Но хвост подыхающей твари выдернул Бесстрашного из моих рук и отбросил прочь. Всхлипывая, я на четвереньках поползла к нему, но меня подхватили поперёк туловища, дёрнули вверх, и, захлёбываясь от рыданий, я уставилась в непроницаемо-чёрные глаза владыки Дуата. Несколько мгновений он жадно всматривался в моё лицо, наверное, наслаждаясь видом слёз. А потом, не говоря ни слова, швырнул меня на землю. Оглушённая, я видела, как он наклоняется, нависая надо мной, как его губы тянутся к моим... и рывком отвернулась, тут же наткнувшись на неподвижный взгляд мёртвых глаз Гильгамеша. Его тело лежало в нескольких шагах от меня, голова повёрнута... И меня вдруг осенило: ЭТО — НЕ ГИЛЬГАМЕШ! Не мог могучий правитель Урука стать добычей низшей твари, а потом ещё и упасть так "удачно" — как бы наблюдая за тем, что сейчас произойдёт. Всё это — больная фантазия свихнувшегося божества, мечтающего обладать возлюбленной недруга у него на глазах.