Герман медленно… чертовски медленно поднялся на ноги и с грацией хищника двинулся в ее сторону. Шаг. Другой. Третий.

Ощущая болезненный спазм в горле, она жадно втянула кислород полной грудью. Захотелось бежать от него очертя голову. Лишь усилием воли девушка все еще заставляла себя оставаться на месте и не отступать.

Из одежды на мужчине красовались только серые спортивные брюки.

От обнаженного торса невозможно было отвести взгляд.

Эти мускулы… так и манили. Так и молили прикоснуться к ним.

«Господи! И о чем только думаю? Сумасшедшая! Ладно… нужно трезво смотреть на вещи. Дело вовсе не в нем. Просто именно так сказывается на мне мое затянувшееся воздержание! Природа требует свое! Не более!»

— Заблудилась? — тихо пророкотал Герман, останавливаясь в шаге от нее.

«Чего-чего, а ехидства ему не занимать!»

Валерия слегка тряхнула головой, пытаясь избавиться от наваждения.

— Есть разговор! — чувствуя себя некомфортно под этим пристальным взглядом, она инстинктивно скрестила руки на груди.

Мужчина раздраженно фыркнул:

— Тебе, видимо, не объяснили – в мою комнату без приглашения не входят даже родители. Выметайся!

Он говорил тихо. Очень тихо. Но голос казался стальным.

Так разговаривают маньяки, названивающие по ночам своим жертвам.

— И не подумаю! — Лера гордо вскинула подбородок. — Ты кем себя возомнил, а? Какое имеешь право обижать меня? Я такой же человек. Две руки, две…

— На правду не обижаются! — как всегда, невозмутим. Непрошибаем.

— Гера, да не правда меня обижает, а твое отношение! Ой…

Бесцеремонно схватив за локоть, Давыдов вытолкал девушку в коридор и захлопнул дверь прямо перед ее носом. Отказываясь верить в происходящее, Лера прислонилась пылающей щекой к холодной стене.

Она уже ничего не понимала. В горле ком стоял от обиды и унижения.

Слезы готовы были в любой момент хлынуть из глаз.

«Хорошо! Все хорошо! Главное, глубже дышать… и улыбаться!»

Неожиданно дверь распахнулась, и на пороге вновь возник Герман.

Он долго и пристально разглядывал ее, а после тяжело вздохнул:

— Ладно. Заходи!

Все это выглядело слишком странно. Нелепо и глупо.

Всего мгновение назад Давыдов вышвырнул ее. За шкирку. Словно котенка нерадивого. А теперь… теперь уже в ней взыграла женская гордость, опаляя нутро ядовитой горечью.

— Нет! Спасибо!

— Ты хотела поговорить.

— Не имеет значения, — отчаянно замотала головой, — уже не хочу.

— Я сказал – зайди!

Ожидая полного подчинения, Герман вновь схватил ее за руку.

Да только Лере роль безмолвной куклы надоела.

Вырваться из стальных тисков не получалось, а потому она пошла на крайние меры – что было сил вцепилась зубами в мужскую ладонь.

— Черт! — ругнулся в сердцах Давыдов, размыкая пальцы. — Совсем спятила?

«Нет! Конечно, нет!»

Место укуса посинело мгновенно. Девушка с ужасом наблюдала, как недоумение в его глазах сменяется яростью. Не желая больше испытывать судьбу, она быстро прошмыгнула в свою комнату, наспех запирая дверь на ключ. Не щадя себя, хорошенько приложилась лбом к дверному полотну в надежде скорее успокоиться. Теперь же в пьянящей тишине Лера слышала лишь бесконечно мощные удары сердца и беснующийся пульс.

— Господи, — взмолилась, уставившись в потолок, — что же я творю?

— И я бы хотел услышать ответ на этот вопрос!

Немея от ужаса, Лера развернулась на сто восемьдесят градусов.

Крик застрял в груди, не успев сорваться с уст.

Она попятилась, но слишком поздно поняла, что загнала себя в ловушку.

— Как? — прохрипела, хватая воздух открытым ртом. — Герман?

Давыдов угрожающе навис над ней.

— У нас с Глебом общий балкон! Ты не знала?