«Вот черт! Надо же!»

— За руку… прости. Я оборонялась.

— Тише.

— Не понимаю…

— ТИШЕ!

— Я всего лишь хотела сказать…

— Заткнись уже, Лера!

Учитывая, что в следующую секунду мужчина ласково, почти бережно, провел своей пятерней по ее волосам, о молчании мог бы и не просить. Валерия и без того дар речи потеряла. Замерла на полуслове. На полувдохе. Глаза Германа горели странным огнем одержимости, а горячие пальцы нежно и умело гладили ее шею. Лера чувствовала, как тяжелеют веки, а тело наполняется желанием. Давно забытым желанием.

Внезапно шею пронзила острая боль.

«Матерь Божья, он укусил меня! Укусил!»

Больно. Жадно. Свирепо. Будто хищник, наказывающий свою самку.

И что самое ужасное, самое постыдное, скверное и грязное во всей этой истории – ей понравилось. В его объятиях девушка буквально млела.

Ноги ощущались ватными и никчемными.

Колени подкашивались. Лишь его руки от падения и удержали.

Вскоре Герман медленно склонился к ее уху:

— Как видишь, я не тот человек, который будет подставлять для удара вторую щеку. Хорошенько запомни это!

5. Глава 4

Ночка для Леры выдалась та еще.

Она не могла уснуть, без конца прокручивая в памяти недавние события.

И всякий раз сердце гулко билось в груди. И всякий раз девушка переворачивалась в постели с боку на бок, пытаясь устроиться поудобнее.

«Да только тщетно все! Сна ни в одном глазу!»

Включила кондиционер – холодно, забралась под одеяло.

Выключила – жарко, невыносимо жарко.

В итоге Лера дотянулась до телефона, лежащего на прикроватной тумбе, чтобы проверить время. Глубокая ночь – полтретьего, если быть точнее.

Она, наверное, в сотый раз потрогала шею, вспоминая миг соприкосновения своей нежной кожи с его зубами. И… и губами.

Застонав, девушка раздосадованно ударила ни в чем не повинную подушку.

— Проклятье!

«Как я вообще допустила подобное? О чем только думала?»

Понимая, что просто так ей теперь не уснуть, Лера вскочила на ноги.

Несколько минут она бесцельно металась по комнате.

Слонялась точно полоумная из угла в угол.

Так продолжалось до тех пор, пока ее взгляд не упал на окно.

Лунный свет заливал всю спальню, освещая ту словно днем.

Полнолуние. Красиво. Она очень любила ночь.

«Когда засыпает весь мир, просыпается природа!»

Осторожным, но решительным движением девушка распахнула дверь, ведущую на балкон, и шагнула наружу. Ночной воздух словно обволакивал ее, даруя успокоение. Да и сад Давыдовых в лунном сиянии выглядел иначе.

Он был просто неотразим. Лера недоуменно нахмурилась, когда на одной из скамеек прямо напротив небольшого фонтана увидела женский силуэт.

«Маргарита Алексеевна? Что она делает здесь в столь поздний час?»

Не мешкая более ни секунды, девушка накинула на себя легкий атласный халат, доходящий ей практически до колен, и осторожно, стараясь не шуметь, спустилась вниз. Представшая взору картина настораживала. Женщина невидящим взглядом смотрела строго перед собой.

В одной ее руке была зажата тлеющая сигарета.

В другой – бокал с красной жидкостью. Когда Лера внимательно оглядела пространство и отыскала взглядом бутылку, сомнений не осталось.

«Вино!»

— Тетя Рита, — она присела рядом, — у вас все хорошо?

Маргарита Алексеевна встрепенулась, едва не выронив фужер.

— А, Лера! Почему не спишь?

— Не могу уснуть на новом месте, — солгала та не моргнув глазом.

— Надо же, — задумчиво протянула радушная хозяйка, залпом допив содержимое бокала, — ты в точности как твоя мама. Оля тоже с трудом засыпала вне стен дома.

— Правда?

Давыдова лишь кивнула.

Затянувшись в последний раз, она потушила сигарету.