— Я редко этим балуюсь, лишь когда совсем невмоготу, — пояснила женщина извиняющимся тоном. — Стас терпеть не может курящих женщин!

Девушка неопределенно пожала плечами.

По сути, ей было все равно, кто и чем балуется.

Приглядевшись, Лера заметила странный блеск на ее щеках, в глазах.

— И лучшая подруга… непременно отчитала бы. Оля была ярой противницей.

— Да, я знаю.

— Как же мне ее не хватает порой! — тяжело вздохнув, Маргарита Алексеевна дрожащими пальцами вытерла с лица слезы. — Поддержки, совета и просто присутствия.

Сердце Валерии болезненно сжалось:

— Мне тоже…

— Верю, милая!

Давыдова потянулась к бутылке, вновь наполняя доверху пустой бокал.

— Ты знаешь, как они познакомились с твоим отцом?

Девушка слабо улыбнулась и отрицательно покачала головой.

— Так… в общих чертах.

— Наверное, то была судьба, — задумчиво протянула собеседница. — Мы с ней дружили с детства. Никогда не разлучались. Я – девочка из семьи обычных врачей, а она – дитя династии, которая являлась очень могущественной и имела большую власть во времена царской России. Приверженцы традиций – и этим все сказано! Несмотря на то, что была аристократкой до мозга костей, Оля никогда не задирала нос. Была простая. Искренняя. Лишнего себе не позволяла, не забывая и меня одергивать время от времени. Как только у нас родился Герман, Стас пригласил в гости твоего отца. Хотел, чтобы при этом событии присутствовал его лучший друг, боевой товарищ. Я, естественно, позвала Олю. Когда они с Костей встретились, глазели друг на друга, как два идиота! Минут пять. Не произнося при этом ни слова. Потом Костя схватил ее за руку и увел куда-то. Они испарились на несколько часов. Пришлось начинать торжество, не дожидаясь друзей. После выяснилось, что в тот расчудесный момент они переспали. А спустя неделю и вовсе сообщили нам, что женятся! Семья твоей мамы пришла в неописуемую ярость, так как давным-давно было известно, кто станет ее мужем. Этот человек сейчас сидит в Госдуме, между прочим. А Оле было все равно. Она бросила все и укатила с Костей в его родной город. С тех пор жили они… счастливо!

— Жаль только… долго не получилось, — заикаясь от нахлынувших эмоций, промямлила Лера.

— Возможно, это тоже судьба.

Повисло тягостное молчание.

Наконец Давыдова кивнула в сторону бутылки вина:

— Составишь компанию? Как раз на бокальчик осталось.

Поразмыслив пару секунд, Спирина утвердительно кивнула.

«Пара глотков сейчас мне точно не помешает! Хоть заснуть смогу!»

— Не откажусь.

— Секундочку! Принесу тебе фужер.

— Не нужно. Может, в моих венах и течет кровь аристократов, но до леди я явно не дотягиваю. Выпью так.

— За женщин! — улыбнулась Маргарита Алексеевна.

— За женщин! — Лера повертела бутылку в руках, после чего сделала пару крупных глотков прямо из горла. — А вы почему не спите? Станислав Юрьевич в любой момент может проснуться и заметить, что вас нет.

— Не переживай, — горько усмехнулась собеседница, — он уже давно меня не замечает. Да и кровать у нас широкая. Сложно почувствовать чье-либо отсутствие, если в постели между вами целая пропасть. Кого-то другого замечает, наверное! Кого-то другого…

Лера поперхнулась очередным глотком вина, вставшим в горле комом.

— Простите.

— Тебе не за что извиняться.

— Но… я не понимаю! Разве можно изменить такой женщине, как вы?

— Какой?

— Ухоженной. Дорогой. Красивой. Сексуальной. Любящей, в конце концов!

— Ох, Лера, изменить можно любой! В нашем со Стасом случае пока только предположения. Догадки. Никакой конкретики, — ее голос предательски дрогнул. — И… знаешь, это сводит с ума. От этой боли трудно дышать. Я словно не живу, а просто существую!