— Жди здесь, — прошептала Малика.

За дверями находилась анфилада залов.

Стены и потолок первого зала покрывала ажурная резьба. Колонны походили на свитую жгутом паутину. Окна с золотистыми стёклами преломляли солнечные лучи и порождали иллюзию беспрерывного движения узоров. Тут и там стояли столики и обитые парчой кушетки. Убранство довершали кресла-подушки.

Второй зал поражал воображение настенными барельефами: рощи, аллеи, скамейки, фонтаны. На потолке смыкались раскидистые кроны лепных деревьев. В просветах между листьями и ветвями виднелись золотистые лампочки. Посреди зала возвышалась настоящая беседка с множеством арок, заполненных каменными кружевами.

В третьем зале вместо мраморного пола стекло. Под стеклом — пруд с радужными рыбами. Колонны в виде водорослей отливали золотом и наполняли воздух сверкающими бликами.

Малика пересекла зал, наблюдая за рыбками, и в замешательстве остановилась перед дверями. У порога стояли новые туфли без задника. Неужели это выход из дворца? И туфли. Чьи они, если не её?

— Там сад хазира, — прозвучал голос служанки. — Мне туда нельзя.

Еле сдерживая нетерпение, Малика обулась, переступила порог и очутилась на белой террасе, обнесённой перилами. Слева от двери в овальной чаше журчал ручей, на бортике лежали полотенца.

Малика спустилась с лестницы и, озираясь, пошла в глубь сада. К земле клонились ветви деревьев, усыпанные лазурными цветами. По траве прохаживались хохлатые птицы с радужным оперением. Издалека доносился лай собак.

Вдруг появилось чувство, словно делаешь что-то непристойное перед ширмой — никого не видишь, но знаешь точно, что за ширмой кто-то есть, и этот кто-то за тобой наблюдает. Малика посмотрела по сторонам и, не выказывая тревоги, повернула назад.

Уходить с террасы не хотелось: из-за приоткрытой двери дышало холодом мёртвое царство. Сжимая нагретые солнцем перила, Малика долго стояла, глядя поверх крон деревьев. На горизонте серебрились крыши зданий, в безоблачном небе парили чайки. Там море. Там Грасс-Дэмор.

Дождавшись Малику, служанка указала на нишу в стене:

— Я покажу тебе спальню, шабира.

— В следующий раз, — сказала она, решив вернуться в Приют Теней.

Иштар спрятал её людей в охранном доме, если таковой существует на самом деле. Забрал Альхару. Галисию она не отдаст!

Малика прошла по стеклянной поверхности пруда, распугивая рыб торопливыми шагами. В зале, похожем на каменный сад, замешкалась возле беседки. Поднялась по прохладным ступенькам и ступила внутрь. Вокруг стола настоящие кресла, под настольной лампой фолиант в кожаном переплёте. Открыв его наугад, Малика оттянула зажим на шее. Так вот почему её переселили в Обитель Солнца — этой книге не место в Приюте Теней.

Через полчаса Малика сидела на подушке напротив Галисии и говорила, глядя в бледное лицо:

— После коронации меня снова переселят сюда. Пока меня не будет, учите с Кенеш шайдир. Я велю принести вам альбом и карандаши. Подумайте, что ещё вам надо.

— Ты сказала: «Я велю»?

— Ну да, велю.

Покачиваясь взад-вперёд, Галисия забормотала:

— Бог мой… Бог мой…

— Что не так?

— Как может плебейка кому-то приказывать?

Малика вскинула голову, посмотрела на Галисию сверху:

— Учите язык. Без него вы никто. — И покинула Приют Теней.

***

До глубокой ночи в беседке горел свет, тишину нарушал шелест страниц. Закрыв книгу, Малика сложила руки на столе, уронила на них голову. Как сопоставить рисунки на табличках с заклинанием?

С Хёском она заучивала одиннадцать фраз — табличек столько же. На каждой нарисованы два тигра и между ними женщина, по всей видимости, Ракшада. Странным казалось то, что на картинках она изображена в одной позе: руки согнуты в локтях, ладони направлены в небо, голова слегка наклонена к плечу. Остальные детали рисунков разительно отличались друг от друга.