Насчитал тридцать три ступени прежде, чем вышел на ровную площадку. С радостью отметил, что указывающий направление камень светится в темноте, пусть слабо, но достаточно, чтобы не пробираться на ощупь. Здесь, как в лавке у чокнутого старьевщика, в страшном беспорядке стояло столько всего, что немудрено было сломать ноги. Немногочисленные высокие стеллажи перемежались с сундуками и туго набитыми мешками, тумбами вычурной формы и просто сваленными в кучу предметами. Места вроде хватало, но хаотичное расположение создавало иллюзию захламленного пространства. Тьяр прикинул направление и начал пробираться по узким дорожкам. Пока ничего не предвещало сюрпризов.

Заподозрил неладное, проходя мимо сломанной треугольной тумбы в третий раз. Остановился посмотреть вокруг. Похоже, пространство играло с ним! То ли предметы незаметно перемещались с места на место, то ли время от времени попадались похожие. Покачал головой и сверился с камнем. Направление правильное, а вот конец похода не виден. Вдохнул поглубже и двинулся напролом: стеллажи, конечно, насквозь не пройдешь, но мешки, сундуки и тумбы – посильные препятствия.

Показалось, загривок пригладило ледяным сквозняком. Тьяр застыл и огляделся испуганной мышью. Ничего. Покой и разбросанный хлам. Разве что запах изменился, стал резче, и к книжной пыли примешалась сырость. Камень в руке замерцал, как свеча на ветру, но Тьяр протер гладкую поверхность и свет восстановился. Мужчина обругал себя трусом и продолжил путь. Перешагнул очередной неизвестно чем набитый мешок, почти перепрыгнул тумбу и обошел стеллаж с разноцветными склянками. Сверился с камнем, поднял глаза и, сам того не желая, с ужасом отступил на шаг.

Напротив, между двух неровных деревянных балок висела рваная, будто подранная крупной кошкой серебряная сеть. Густая, блеклая, неподвижная. Возможно, когда-то с ее помощью ловили мелкую рыбу, а теперь за ненадобностью оставили здесь. Спиной к сети почти вплотную стояла девица в белом одеянии. Тьяр не смог бы описать ее при всем желании, не замечал ничего, кроме ослепительной красоты. Даже сердце забилось чаще.

Нахмурился, пытаясь привести в порядок мысли. Похоже, увиденное до этого просто показалось. Вдохнул поглубже и продолжил путь.

Сеть дернулась, как в припадке, и ощетинилась длинными, с палец толщиной железными иглами. Девица глухо охнула. Тьяр застыл. Бросился бы помогать, если бы мгновение назад не видел бы ту же картину.

Тело в белых лохмотьях повисло на сети, будто крупная бабочка в коробке у особенно злого мальчишки. Из ран торчали иглы, и тонкими струйками сочилась кровь. От красоты не осталось и следа. Девица осклабилась, обнажая невесть откуда взявшиеся клыки, кожа посерела, а руки и ноги перестали походить на человеческие, покрылись шерстью и обзавелись когтями.

Тьяр выругался. Чтоб всем магам провалиться! Шутки у них хуже, чем у дворовых дурачков. Снова сверился с камнем. Хлада говорила, что помощники Тьмы не заметят его, значит, есть шанс просто пройти мимо.

Стараясь не смотреть на сеть, Тьяр поспешил в нужном направлении. Еще успел вздрогнуть, когда девица снова превратилась в красавицу, но не стал задерживаться. Магические проделки сейчас вызывали скорее опасения, чем интерес. Лабиринт вполне оправдывал свое название. Даже напролом Тьяр никак не мог добраться до цели. На, казалось бы, свободном пути постоянно возникали то стеллажи, то скользкие сундуки, а то и вовсе какой-то хлам. Оставалось только держать равновесие и ворчать вполголоса.