Она замолчала, не решаясь сказать про аномалию. Вряд ли Гордана позволит заняться спасением Элеля, скажет, что это забота храмовников. Да и с Кругами Залихват может справиться один. Только бы Панна вернулась. А она, как сообщил Харитон, не собирается обратно. Сказать об этом верховной? Не говорить?

Пока ведьмочка соображала, как лучше поступить, артефакт принял послание как завершённое. Змейка снова расправила крылья и вылетела в трубу.

***

Почтовый артефакт исчез, а ведьма так и сидела, рассматривала приоткрытую малую дверцу в печи, слушала, как в трубе шумит ветер. На младших курсах академии Агаша мечтала о летучих змейках — видела их всего раза три, когда Панну приглашали на очередной шабаш. Позже поняла, что вестницы Горданы редко приносят радость. Мать с ведьминских собраний возвращалась понурой и сердито шипела ругательства. Уж очень не нравилось Панне подчинённое положение и вечные придирки верховной. Всему виной была любовь, вернее, невозможность создания полноценной семьи с любимым мужчиной.

Почему родители не могли жить вместе, Агаша не знала. Все попытки расспросить мать завершались сердитыми окриками — тема была болезненной для Панны. Хранительница Ореховки чувствовала себя счастливой только в те редкие дни, когда покидала хутор. Однако её приподнятое настроение держалось недолго.

Принять решение, как поступить, у Агаши не получалось. Правильнее всего было бы отправиться к верховной за назначением, бросив деревню на произвол судьбы. Всё-таки мать поступила нечестно, сбежав к мужику и взвалив на дочь необходимость разбираться с возникшими трудностями. С другой стороны, Агаша не сомневалась, что, будь Панна в Ореховке, спасать Элеля она бы не стала. Может, это удача, что всё так сложилось? Не иначе, как сама Ехидна помогает юной ведьме выручить любимого!

— Да! — сказала девушка, резко поднимаясь. — Никогда не прощу себя, если уеду, не попытавшись его найти. Эй! — позвала. — Где вы все прячетесь? Я ухожу, позавтракать не хотите?

Она подошла к печи, наклонилась, заглядывая в логово енота. Пусто! Даже узелок с припасами пропал. Выпрямилась, осматриваясь. Как так? Неужели Харитон обиделся и покинул дом, не простившись! Подумаешь, ведьма не согласилась заключить магический союз. Вчера не хотела, а завтра вполне могла захотеть. Сверчок прав, лучшего помощника, чем матушкин посланец, не найти.

— Стусик! Стусик, покажись!

Тишина. Нет, это уж совсем ни на что не похоже. Оба, что ли, сбежали?

Как ни странно, исчезновение недофамильяров заставило приободриться. Агаша начала действовать стремительно. Чем скорее она всё выяснит, тем проще будет принять все важные решения. Конечно, плохо, что исчез Харитон, через него можно было ментально связаться с матушкой. Ничего, пусть с её исчезновением верховная разбирается. Сейчас главное — вывести Элеля из аномалии.

Правда, остаётся вопрос, как туда попасть, ведь храмовники выставили кордон.

Одевшись в синее платье, расчесав и аккуратно уложив волосы, ведьмочка обратилась к своим учебным записям. Нужно вспомнить, как отводить глаза. Впрочем, зачёт по этим навыкам она сдала на отлично, проверила себя на всякий случай — при ворожбе важна точность. Да, всё правильно помнила. Она сумеет!

Лес встретил ведьму утренней прохладой и сумраком. Птицы щебетали наперебой, шуршала под ногами мурава, шелестел ветерок в листве, пахло дурман-травой. Агаша напряжённо вглядывалась в просветы между деревьями, опасаясь пропустить караульных. Приближаться к ним нельзя, храмовники уловят изменение магического фона и вычислят ведьму, даже если она станет невидимой. Обойдя озеро, заметила первого. Молодой парень сидел, прислонившись спиной к стволу сосны. Дремал. Ненадолго замерев, Агаша убедилась, что караульщик не следит за происходящим вокруг. Из ельника доносились голоса его товарищей. Приближались. Медлить не стоило.