Вот нахера? У меня столько замеса в жизни, что разбираться милыми глазками заблудшего олененка явно лишнее. Но какого-то хрена я выдаю:

— Тогда говори, куда тебя отвезти.

— И что, отвезешь? — сомневается, не верит.

— Отвезу. Чего ж не отвезти? — я, может, и урод, но совершенно точно не насильник.

Этого в списке моих грехов нет. Не хочет сама — не надо.

Малышка сомневается. Снова кусает свои чертовы губы, а я чувствую раздражение, ползущее по самому хребту.

Не по твою душу девочка, Марат.

Хотя разве она есть у тебя? Душа-то? И она похоронена где-то там, в прошлой жизни, рядом с могилой того, чьими руками сваяна твоя новая «идеальная» жизнь.

Решилась. Отрицательно качает головой и уходит в свет. Виляет округлыми бедрами, обтянутыми голубой джинсой.

Даже не попрощалась.

Удивляюсь собственным мыслям. Ну, ну, Мар, ты чего? Совсем черепушка потекла? Бабы давно не было? Так вон их сколько — полная телефонных номеров книжка.

Все. Больше мне тут делать нечего. Нужно уходить.

Но я продолжаю стоять на балконе и смотреть перед собой: звезды, черный небосвод и я, какого-то черта потерянный в пространстве и понимающий — нихера не правильно все это. Минуту стою, две, десять.

И никакой я, блядь, не джентльмен и не гребаный рыцарь. Но, тем не менее, захожу в комнату и иду обратно в дом, но не к выходу. Кругом снуют бухие пацаны и девки, только голубого комбинезончика нет нигде.

Иду по комнатам до тех пор, пока не слышу характерные звуки и вскрики, открываю дверь и устало вздыхаю. Картина маслом. Лежащий на кровати и брыкающийся олененок и бухой смертник, навалившийся сверху. Да не один. Целых две сволочи и одна беззащитная малышка.

Утомленно вздыхаю и приваливаюсь к косяку. Откашливаюсь.

Все три пары глаз пялятся на меня. Две — напуганно. Одна — облегченно.

— Подожди меня в коридоре, — отдаю приказ глупой девчонке.

Она вырывается из-под парней и дергано отползает в сторону. Встает и делает шаг в мою сторону, но потом разворачивается и подлетает к ближайшему пацану, бьет его между ног — так, что даже у меня звенит в ушах. Во девка! Молодец.

Второй ссыт и прячется за первого, но олененок, уже гордо вздернув голову, беспрекословно слушается меня и выходит.

Они знают, кто я. Мне плевать, кто они.

«Разговор» занимает от силы три минуты. Итог — два бессознательных тела и сбитые костяшки на правой руке. Я не чувствую боли. Ее нет. Точнее есть, но это моя верная, привычная спутница, которая за годы слилась со мной воедино и стала одним целым.

Выхожу в коридор. Девчонка сидит у двери. Поднимает на меня огромные блестящие глаза. Удивительно, но она не заплакала.

— Теперь готова ехать? — молчит, только моргает, будто видит меня впервые.

Я присаживаюсь на корточки перед ней и заглядываю в лицо:

— У тебя есть уникальная возможность быть выебанной падалью. Или уехать со мной.

Протягиваю ей руку. Долго ждать не буду, хватит и того, что я задержался тут.

Олененок протягивает руку и вкладывает ее в мою ладонь.

3. Глава 3. Бемби

Тяну девчонку вслед за собой. Она едва поспевает, но молчит. Рука ледяная, кажется, я даже слышу, как позади стучат ее зубы.

Идиотка. Какого хрена она вообще там оказалась?

Снимаю с сигналки гелендваген, открываю пассажирскую дверь и буквально запихиваю туда девчонку. Она вовсе не сопротивляется. Но то ли все рефлексы у нее разом отрубились и она находится сейчас очень далеко от меня, то ли эти уебки чем-то успели накачать ее.

Берусь за ее подбородок и грубо поворачиваю на себя. Зрачки олененка расширяются, она очухивается и резко дергает головой. Ну вот, наконец-то. Другое дело.