Она кивнула. Ей и самой была в тягость эта ситуация, когда она не могла напрямую сказать, где была и с кем.

Решила всем вместе отпраздновать 8-е марта.

Пригласила родителей, но папа отказался.

– Прости, доча, но мама сейчас не очень стабильна, видимо, этот переезд сыграл свою роль. Смена места жительства – это всегда стресс. Это внешне она держалась молодцом, но ты же сама понимаешь.

– Да, конечно. А таблетки?

– Принимает, но надо менять, организм привыкает. А очереди к невропатологу длинные. Ничего, справимся. Пока все под контролем. А вы… Посидите втроем.

Лиля изумленно замолчала.

– Да в курсе я, в курсе, Шимон как-то проговорился. Маме ничего не сказал – ее не стоит перегружать лишней информацией, ты же понимаешь. Да, и тебя понимаю и не обижаюсь. Все в свое время. Представишь нам еще своего кавалера.

Ей неловко было приводить Цвику в квартиру, еще хранящую следы переезда родителей: нет, они с Матюшей сразу вынесли неиспользованные коробки, упаковочный материал и непривычно большие бабины клейкой ленты. Она привела в порядок загерметизированную комнату, с каким-то яростным удовольствием отдирая с окна полиэтиленовую защиту. Перемыла все, что можно было перемыть, но уюта это квартире не добавило. Навряд ли они в ближайшее время будут менять жилье: здесь школа Матвея, хорошие соседи и прекрасный район – тихий и такой удобный для жизни. А уют – это дело наживное. Потихоньку, леат-леат, как говорили местные. Надо будет прикупить мебель, хотя бы самое необходимое. Ну, и всякие мелочи: коврики, занавески, светильники. Неплохо бы съездить на блошиный рынок, о котором ей рассказывала Эдна; там за бесценок можно найти что-то симпатичное и интересное. Да, а еще комнатные растения, о которых она когда-то так мечтала. Квартира большая, площадь позволяет. Правда, здесь нет привычных подоконников, но можно присмотреть оригинальную этажерку.

Долго сомневалась, как представить Цвику Матвею, проговаривала мысленно:

“ Знакомьтесь, это мой сын, Мати, а это Цвика, мой…”

И правда, кто ей этот человек, который сумел приблизиться к ней настолько близко? Который легко и без видимых усилий снес воздвигнутые ею надежные преграды, которыми она окружила себя. Эти рвы с водой, через которые не просто добраться до замка, если подняты мосты. Фортификационные сооружения… Да, именно так это называется. Непонятно, откуда всплыло это словосочетание, наверное, из какой-то книжки. Но факт оставался фактом – после отъезда Вени мысли о противоположном поле ее даже не посещали. Ее главным мужчиной стал Мати. А Цвика – друг, ну, конечно, так она и представит его: друг.

Хотя, что-то мешало, царапало, как заноза, которую не удается вытащить. Друг, который за полгода ни разу не пригласил ее домой. Друг, который не познакомил ее с семьей, не представил детям. Который толком не рассказал, чем он занимается в жизни. Она не спрашивала, это правда, не лезла в душу, не копала, не пыталась по каким-то крошечным фрагментам воссоздать цельную картинку. Хотя, какие фрагменты? Не было ничего, никаких фрагментов, кроме краткого упоминания о внуках, благодаря которому умница Эдна вычислила его возраст.

Если разобраться – весьма поверхностные отношения, приятное времяпровождение, не более. Она поняла это вдруг, настолько внезапно, что замерла от удивления: как это ей раньше не приходилось в голову? Друг? Никакой не друг! Так и представит его: “приятель”. И понаблюдает за его реакцией. Хотя, наверное, достаточно и имени.

Она планировала ужин втроем, но Мати за несколько дней сообщил, что посидит немного для приличия, а потом будет вынужден уйти.