– Не больше двадцати, – ответил Котин и, поморщившись, добавил: – Из них больше половины новеньких и неопытных. Все опытные с Майданниковым ушли…

– Ничего, это нормально. Научатся по ходу дела, – вздохнул Соколовский. – Сейчас иначе никак – только по ходу дела и приходится опыта набираться. Жаль, конечно, что группа Майданникова не вернулась. Но что теперь горевать, надо дальше воевать. Я тебя вот для чего вызвал. Надо новую группу сегодня ночью вот в этот квадрат послать.

Полковник поманил к себе Котина, и тот аккуратно, стараясь не задеть Глеба, протиснулся к столу. Соколовский показал на карте начертанный им красным карандашом квадратик.

– Это километров с пятьдесят от нас будет, – сразу же определил расстояние Котин.

– Так и есть, – подтвердил Соколовский и мельком глянул на молчаливо стоявшего в стороне Шубина. – Где-то в этом месте, по достоверным сведениям, приземлился наш аэроразведчик. Самолет их сбили, но один из экипажа вроде как успел выпрыгнуть с парашютом.

– Неудачно он выпрыгнул, – посетовал Котин. – Как раз в лапы фрицев.

– В лесу немцы вряд ли есть. Разве что какая-нибудь часть из СС или полицаев, остальных партизаны разогнали.

– Разогнали, да, видно, не всех. Группа Майданникова так с задания и не вернулась. А их ведь именно в этот квадрат и посылали, – возразил Котин.

– Все так, – кивнул полковник и с сожалением вздохнул. Потом, обращаясь к Шубину, пояснил: – Неделю назад мы выслали разведгруппу как раз в этот квадрат. По нашим сведениям, в тех местах воюет с немцами большой отряд партизан, и мы перед наступлением в сторону Бродов хотели наладить с ними связь. Но наши ребята так и не вернулись, а потому связи с отрядом до сих пор, понятное дело, нет. Но я сейчас не о том, – повернулся он к Котину. – Летчика этого нам надо, кровь из носу, найти. Живой он или нет, но при нем обязательно должен быть планшет с документами и пленка с аэрофотосъемками. Самолет был подбит, возвращаясь с важного задания. Они снимали позиции врага в глубоком тылу, и сведения, которые они раздобыли, – весьма важные. Нам без них наступление начинать ну никак нельзя.

– По моим прикидкам, третья линия обороны немцев как раз и должна проходить примерно в этом районе, где приземлился парашютист, – сказал Котин.

– Это – по твоим прикидкам, – нахмурился полковник. – Ты, конечно, разведчик опытный, но всего знать наверняка не можешь. Мне кажется, что так глубоко в лесу у фрицев все-таки нет никаких серьезных частей – партизаны не дадут им там закрепиться. К тому же то место, где видели парашютиста, находится в пятидесяти километрах не по прямой, а в стороне.

Котин промолчал, но Шубин видел, что у лейтенанта было свое на сей счет мнение, просто он не стал спорить с Соколовским.

– Разрешите, товарищ гвардии полковник? – рискнул он вмешаться в разговор.

– Говори, капитан.

– Разрешите мне возглавить отряд разведчиков по поиску летчика.

– Вообще-то, капитан Шубин, у меня на тебя были другие виды, – охрипшим голосом произнес Соколовский, глядя на него, – но, учитывая то, что эта операция имеет большое значение для всей нашей наступательной операции, а также те характеристики, которые тебе давались твоими бывшими командирами… – Тут он замолчал и снова задумался.

Молчал и Шубин. Котин искоса и не скрывая своего интереса, поглядывал на Глеба. Оба они ждали окончательного решения полковника.

В комнатушку заглянул ординарец и, удостоверившись, что все с его командиром в порядке и его, ординарца, услуги тому пока что не требуются, снова исчез.