— Как ты это вынес? — ошеломлённо проговорила Альба.

— Да как, характер вот испортился, — отшутился Марис. — У меня, кстати, были не такие мощные, я в своих мог даже трюки с монетами показывать.

Марис отпустил руку Альбы и вытер пот со лба.

— Тебе сейчас надо поспать. Тебе, Сергос, тоже. Ну, а мне надо ещё выпить. Пойду проверю, что там ещё припрятал Джарвис, — Марис развернулся и пошёл в сторону замка.

— Меня дождись, я скоро, — бросил ему вдогонку Сергос.

Марис не оборачиваясь помахал рукой и ускорил шаг.

— Ты как? — обратился Сергос к Альбе.

— Как будто заново родилась, — пожала плечами она.

Выражение лица и движение слабо соответствовали словам, и Сергос понял, что хоть девушка и стала разговаривать да разок улыбнулась, она ещё даже не начинала отходить от потрясения.

— Хорошо, если так. Пойдём, я провожу тебя до твоих покоев. Марис прав, тебе сейчас нужно выспаться.

Вечерние сумерки уже опустились на Гарден, но в месяце Падающих Листьев ночь не сменяла их мгновенно, и света было ещё достаточно. Альба осматривалась с явным интересом. Всюду вдоль вымощенных брусчаткой дорожек были разбиты клумбы с разными цветами и кустарниками: гортензиями и розами, вейгелой, бересклетом, жасмином, шиповником и самшитом. Воздух наполняли их ароматы. Там и тут начинали мерцать огоньки светлячков.

— Эти тоже убивают каждого, кто к ним прикоснётся? — спросила Альба, кивнув на цветы.

— Нет, эти обычные, только цветут круглый год.

— А светлячки? Их так много только в лесу бывает… И никак не осенью.

— Наш сад отчасти сросся с лесом, что начинается за замком. Из твоих покоев есть туда выход, увидишь. А так они и зимой не прячутся — та же магия, что и цветы поддерживает.

Стражники приветствовали их и шустро распахнули перед ними двери замка. Сергос ответил кивком и галантным жестом пригласил Альбу войти. Они прошли через большой зал, ещё не полностью освещённый. Слуги сновали туда-сюда, зажигая свечи. Завидев Сергоса, они приветствовали его, и он отвечал каждому.

— Мы на месте, — Сергос остановился у двери в конце галереи и открыл её перед Альбой. — Располагайся, я сейчас пришлю слуг, можешь ими распоряжаться. Если что-то понадобится — скажи им, не стесняйся. Ну вот… А я пойду посмотрю, как там Марис.

Сергос попрощался кивком и развернулся, чтобы уйти. Ему виделось, что нужно избавить Альбу от своего общества как можно скорее и дать ей прийти в себя в одиночестве.

— Сергос, подожди.

От звука своего имени, произнесённого Альбой, у него на мгновение перехватило дыхание. Он замер, смущённый своей неожиданной реакцией, потом обернулся.

— Спасибо, — Альба заглянула ему в лицо.

Сейчас в её глазах больше не было того страха загнанного зверька, она смотрела прямо и открыто, и, встретившись с ней взглядом, Сергос смутился ещё сильнее. Вдруг вспомнилась фраза усатого проходимца: «Всех мужиков в округе ворожбой своей с ума свела».

«Глупость какая!» — одёрнул себя Сергос.

Какая ворожба? Она прекрасна от природы, вот и вся ворожба. Он заметил это ещё в постоялом дворе, мысль мелькнула и погасла, не до того было. А вот теперь, в безопасности, она снова всплыла, оформилась и потребовала к себе внимания. И сейчас, вглядываясь в глаза Альбы: светлые, ясные, с широкими кольцами вокруг радужки, — Сергос осознал, что она невероятно привлекательна. Ни вновь разлившаяся по её лицу бледность, ни залёгшие под глазами тени, ни жалкая мужская одежда не умаляли её красоты.

— С тобой всё хорошо?

Голос Альбы донёсся до него словно сквозь толщу воды.

— А… Да, разумеется, — Сергос встряхнулся, осознав, что всё это время пялился на неё с, несомненно, глупейшим выражением лица. — Мне просто тоже надо поспать.