В художественных и публицистических текстах, где подчеркивается эстетическая сторона и субъективное авторское видение, границы абзаца и ССЦ часто не совпадают. В таких текстах внешнее членение текста вступает в противоречие с внутренним членением, то есть абзац превращается из формального средства в средство функциональное, становится важным элементом композиционной структуры произведения (там же: 209). Так, яркие примеры признакового членения представляют тексты 5 и 6.
Текст 5
Андрей Белый
Не знавшим социального положения Батюшкова не могло прийти в голову, что приподнятый, вскрикивающий от восторга человек этот проходит опыт нищеты, трудов и тайно проливаемых слез: гладенький, маленький, внутренне чистенький, внешне потрепанный, он имел вид катающегося в салазках… по маслу.
Этим он поразил воображение – матери, отца, нас.
Текст 6
Андрей Белый
Помесь рыжего Тора, покинувшего парикмахера Пашкова, где стригся он [К. Бальмонт. – Н. Ш.],чтобы стать Мефистофелем, пахнущим фикстуаром, – с гидальго, свои промотавшим поместья, даже хромающим интеллигентом, цедящим с ковыром зубов стародавний романс: «За цветок… – не помню – отдал я все три реала, чтоб красавица меня за цветок поцеловала».
Лоб – умный.
В приведенных фрагментах короткие предложения, вынесенные отдельным абзацем, демонстрируют модусный аспект при членении текста, когда коннотация выделенного в отдельный абзац предложения представляет собой по отношению к предыдущему содержанию своего рода психологический «штрих» – носитель основного смысла.
Такое членение напоминает интонационное оформление речи, когда важно передать внутреннее ощущение говорящего. Именно на это и направлено такое “алогичное” сегментирование текста, осуществляющееся исключительно по воле автора, что позволило некоторым лингвистам вообще усомниться в существовании абзаца как структурной единицы текста: «…абзаца как особой семантической или синтаксической единицы не существует. В абзац может выделяться любое предложение, любое слово, любое ССЦ. Выделение абзацев – это способ семантико-стилистического выделения предложений… с целью их смыслового подчеркивания…» (Лосева 1980: 85). Это мнение разделяют не все, указывая, что «границы абзаца и сверхфразового единства вовсе не обязательно должны совпадать. Они совпадают в тех случаях, когда объективному членению текста на отдельные микротемы отвечает субъективное отношение автора к содержанию создаваемого им текста, когда его намерение – выделить, подчеркнуть ту или иную деталь или, наоборот, объединить в один пучок два и более высказываний, каждое из которых обладает определенным единством» (Реферовская 1983: 84). Приведенные аргументы подчеркивают главную особенность абзаца – обусловленность авторской интенцией, в то время как членение на ССЦ подчинено объективно-смысловому дроблению текста, менее всего зависимому от авторской воли, что может быть проиллюстрировано текстом 7.
7. Прочитайте следующий фрагмент рассказа и выделите в нем ССЦ. Сравните свое членение на абзацы с предложенным.
Текст 7
Иван Бунин
Базар уже разъезжался. Он зачем-то походил по свежему навозу среди телег, среди возов с огурцами, среди новых мисок и горшков, и бабы, сидевшие на земле, наперебой зазывали его, брали горшки в руки и стучали, звенели в них пальцами, показывая их добротность, мужики оглушали его, кричали ему: «Вот первый сорт огурчики, ваше благородие!» Все это так глупо, нелепо, что он бежал с базара. // Он пошел в собор, где пели уже громко, весело и решительно, с осознанием исполненного долга, потом долго шагал, кружил по маленькому, жаркому и запущенному садику на обрыве горы, над неоглядной светло-стальной ширью реки… Погоны и пуговицы его кителя так нажгло, что к ним нельзя было прикоснуться. Околыш картуза был внутри мокрый от пота, лицо пылало… // Возвра-тясь в гостиницу, он с наслаждением вошел в большую и пустую прохладную столовую в нижнем этаже, с наслаждением снял картуз и сел за столик возле открытого окна, в которое несло жаром, но все-таки веяло воздухом, заказал ботвинью со льдом…