Она отправилась домой длинным, но более живописным путем через Вишневый Холм. Деревья уже вовсю цвели, в их кронах шелестел ветер. Как же Кэсси любила этот звук! Она задрала голову и смотрела в небо, пока не закружилась голова.

– Это моя территория! – послышалось за спиной.

Боковым зрением она уловила черную куртку и черные джинсы.

– Ник! Я специально пошла этим путем, чтоб никого не видеть! Так что здесь моя территория! – Кэсси хотелось, чтоб ее слова прозвучали игриво и саркастично, но, конечно, из этого ничего не вышло, и она добавила: – Но я рада, что мы повстречались. Мы… мы почти не разговариваем в последнее время и не выбираемся никуда вдвоем.

Ник без тени улыбки, с отсутствующим выражением лица хлопал себя по карманам в поисках сигарет. Потом, видимо вспомнив, что бросил, он прекратил хаотичные движения и замер.

– Ник, я по тебе скучаю, – услышала Кэсси собственный голосок; на беду, он звучал слишком требовательно и пафосно. С тех пор как Адам и Кэсси стали встречаться, Ник всегда держался так – надменно и замкнуто. Умом героиня понимала, что ему просто больно, но сердцем хотела, чтобы этот холодный красавчик вернулся в ее жизнь. Она ласково потрепала его по рукаву:

– Ты по мне совсем не скучаешь?

Его передернуло.

– Кэсси…

Казалось, Ник произнесет сейчас что-то важное – так мучительно он подбирал слова. Сердечко Кэсси сжалось. Немногие видели Ника таким – чутким, внимательным.

– Кэсси, послушай…

В этот момент из ниоткуда, сигналя, возник автомобиль Адама, а сам Адам высунулся из окошка и предложил:

– Ребят, поехали?

Момент был безвозвратно утерян. Лицо Ника, которое успело слегка смягчиться, снова стало жестким и неприступным, как самая надежная крепость.

– Мы подвезем тебя? – ласково спросила Кэсси. Впрочем, она почти не сомневалась, что Ник откажется.

– Я пройдусь. – Ник заметил, что Кэсси колеблется, и добавил: – А ты поезжай. Вон, вашему высочеству карету подали.

Кэсси разрывалась. Они с Ником могли бы проговорить всю дорогу домой, гуляя в тени деревьев. С другой стороны, она любит Адама, и только его. Пока Кэсси рефлексировала, Ник направился было в противоположную от дома сторону, и девушка, схватив его за руку, шепнула:

– Ты, конечно, можешь сейчас слиться, но я от тебя так просто не отстану. Как-нибудь надо пообщаться!

Потом она повернулась и пошла к машине.

Ей всегда нравилось, как пахнет в автомобиле Адама: кожей, осенними листьями, бензином и резиной. Любимый пристально смотрел на нее своими пронзительно-голубыми глазами.

– Мне казалось, ты поехала с девчонками по магазинам.

– Да как-то влом стало.

Он погладил ее теплой рукой по коленке.

– Кэсси, милая, все хорошо?

Вместо ответа она уставилась в окно.

– Ник чем-то напряг тебя?

– Это еще большой вопрос, кто кого напряг. Я просто хочу, чтобы мы снова подружились.

Адам сжал пальцы на руле, да так, что побелели костяшки.

– На это нужно время.

– Я знаю.

За окном вместо улочек Нью-Салема уже пролетали пейзажи Вороньей Слободки. Кэсси решила сменить тему:

– Тебе наш новый директор странным не показался?

– Нет, а что?

– Не знаю, – честно призналась Кэсси, – но я бы переговорила с тетей Констанс, мало ли, вдруг она знает какое-нибудь заклинание, чтобы раскрыть суть человека.

– Кэсси, ты психуешь на ровном месте. Конечно, много всякого было, но единственный трабл с новым директором – это то, что Фэй втрескалась в его сынка.

– Может, ты и прав, – Кэсси снова отвернулась к окну; за ними ехал черный седан. Наверное, кто-то из друзей: по Вороньей Слободке разъезжает не так много машин.