Вот и сейчас он решил вытащить мой ресторан из долгов не по доброте душевной, а только из–за нежной привязанности его бабушке к моей персоне.

Гад какой! Ничего святого у него нет!

– Ты забыл, что у меня есть дочь. И я, в отличие от тебя, в первую очередь должна думать о ней. – Прикусываю язык, чтобы не сболтнуть лишнее.

Андрей же не знает, что я тогда не сделала аборт, а внесла те деньги вместо первого взноса за ресторан.

– Ребёнку будет полезно на свежем воздухе. В городе сплошной смог и грязь, дышать нечем! А у бабули вокруг коттеджа – настоящий лес. – Продолжает убеждать.

Снова задерживает свой взгляд на моих губах, и я кожей ощущаю этот сладкий водоворот ощущений, обжигающим напором проходящий по каждой клеточке.

Дёргаюсь, делая шаг назад.

О чём я думаю? Не иначе, как Долматов научился гипнозу у какого–нибудь восточного шамана, иначе как объяснить этот странный отклик во всём теле?

Я не хочу иметь с ним ничего общего. Единственное желание – чтобы он исчез из моей жизни навсегда, ведь жили же мы с Мишей и Сашенькой как–то до его появления. И нормально, между прочим, жили.

Отталкиваю его руки, разрывая это опасное прикосновение.

– Уезжай домой, Андрей. Оставь меня в покое! – Гордо вскидываю голову, жестом показывая на прихожую. – Кажется, твоя невеста тебя заждалась. Отвези её к Нине Григорьевне, ведь она вся такая идеальная, не чета мне!

– Как хочешь, Аникина. – Качает головой с улыбкой на губах, но в голосе явно проскальзывают нотки горечи. Быстро натягивает остальные элементы одежды, не нарушая повисшее в комнате тягостное молчание. – Пока.

Я следую за ним в прихожую, спокойно наблюдая за его слаженными движениями. Брюки почти высохли, но от ботинок по–прежнему тянется мокрый грязный след.

Впрочем, Долматов человек не бедный, вполне сможет взять такси и мне не нужно беспокоиться, что он простудится. 

– Кстати, завтра я заеду со своей невестой в твой ресторан, не возражаешь? – Останавливается, ловя дверную створку одной рукой. – Хочу сделать ей предложение до поездки к родственникам.

Я стараюсь казаться спокойной, уверенной в себе, но внутри всё пылает от боли, желая освобождения. Навешиваю на лицо самое невозмутимое выражение, спокойно кивая.

Он ведь просто клиент, который решил поужинать в моём ресторане. Ни больше, ни меньше.

– Ну и хорошо. Забронируй нам столик на семь вечера.

Уходит, оставляя после себя тонкий шлейф парфюма. Я не успеваю ответить колкостью, как он уже исчезает за скрипучими дверями старого лифта.

Приваливаюсь к стене спиной, тяжело дыша. Никак не могу поверить в то, что моя жизнь рушится как карточный домик.

4. Глава 4

Вера
*****

Входная дверь хлопает под утро. Я дёргаюсь, вскакивая с кровати. Тру пальцами глаза, пытаясь рассмотреть время на электронных часах.

Глухой стук раздаётся из прихожей – это Миша ставит ботинки на полочку. Он всегда это делает так громко, будто пытается показать, что он пришёл домой.

Смотрю на часы – пять утра.

Что–то поздно для отчётов по работе.

Встаю, крадучись прохожу в прихожую. Выглядываю из–за угла, стараясь рассмотреть всё в мельчайших подробностях.

Скольжу глазами по таким родным чертам мужской физиономии, подмечая каждую деталь. Ведь Миша меня не видит. Свято верит, что мы с Сашулей уже почиваем в своих кроватках, даже не дожидаясь его возвращения.

И, ей–богу, это было бы так, если бы не явление Долматова, выбившее меня из колеи и нарушившего покой и сон.

Михаил снимает верхнюю одежду, небрежно бросая её на пуфик, хотя знает, что я терпеть не могу разбросанных вещей. Проводит пятернёй по волосам, любуясь собой в зеркальном отражении и наконец, замечает меня.