— За этим местом хорошо следят, — заметил я.

— Это приходящий садовник со своими помощниками. Здесь живу только я и слуги.

— А что там? — спросил я, посмотрев в сторону извилистой тропинки.

— Это зависит от того, на какой развилке вы захотите повернуть.

— Вы позволите мне сделать выбор?

— Будьте моим гостем. Их тут всего две. — Ее очи глядели на меня изучающе.

— Выбор невелик.

— Иногда это лучше многопутья.

Они любят такие игры. И любят читать мужчин. А когда полностью их изучат, то потеряют интерес. Еще хуже, если выдать все секреты — на болевые точки непременно надавят, а все сказанное — без сомнений используют против тебя в самый уязвимый момент.

— Тогда направо, — выбрал я не задумываясь.

— Почему?

Я пожал плечами.

— Как скажете. Поворот направо приведет к родовой усыпальнице. Хотите на нее взглянуть?

— Было бы любопытно.

Пройдя несколько метров извилистой тропинки, мы очутились лицом к лицу со склепом, изготовленным в готическом стиле. Скрываясь в постоянной тени, куда, по всей видимости, вообще не попадало солнце, склеп порос зеленым мхом и отдавал сыростью. Надписи с пятнами черной плесени на стенках по бокам от входа гласили следующее:

Рональд Престон Беннет ⊕ Марта МакФлай-Беннет

1870 — 1940 ~ 1878 — 1941

Рейнольд Рональд Беннет ⊕ Патрик Рейнольд Беннет

1900 — 1951 ~ 1937 — 1945

— Родители мужа, — объяснила миссис Беннет.

— МакФлай — девичья фамилия матери вашего покойного супруга?

— Совершенно верно. Пойдемте отсюда.

Я понял, что она не хочет говорить о других — о муже и сыне — и не стал задавать лишние вопросы.

— Где же могилы ваших родителей? — Язык мой — враг мой. — Простите, я не знаю почему я вдруг спросил... Это так глупо и неосторожно... Они ведь еще могут быть...

— Похоронены на городском кладбище в западной части Амабея, в могилах попроще. Такова была их воля. — Миссис Беннет оставила мои оправдания без внимания и, по виду, ни чуть не обиделась..

Породистая.

— Они не питали радости от моего брака и никогда не посещали этот особняк. Мои отец и мать были очень замкнутыми религиозными людьми.

— И вы, полагаю, вышли замуж без их согласия? — догадался я.

— Я сбежала из дома, когда мне было шестнадцать. Впрочем, всему виной мое безрассудство и гормоны. Отец и мама хоть и были пуританских взглядов и порой чрезмерно набожными, но никогда меня не обижали, если вы понимаете, что я имею в виду. В религиозных семьях иногда происходят нехорошие вещи.

— Я вас прекрасно понимаю.

— Устроившись на работу, я самостоятельно сняла жилье и первой возобновила с ними контакт. Надо сказать, они приняли меня с любовью, были рады увидеть вновь после долгого отсутствия. Даже один раз встречались с Рейнольдом. Правда, с первой же минуты невзлюбили его и потом при каждой очередной встречи твердили, что он похож на одержимого бесами. Но в то время мне так не казалось. Тогда я вообще была довольно легкомысленна и поверхностна, не забивая себе голову слишком глубоким анализом людей и жизни в целом.

— Вы сказали, ваш муж был похож на одержимого?

— Так сказали мои родители.

— Простите.

— Он постоянно говорил о богатстве и заявлял, что непременно добьется его любыми способами. Я тогда не придала значения выражению «любыми».

— И ведь добился. Такому упорству можно только позавидовать.

Миссис Беннет махнула рукой.

— Я бы хотела упокоиться в земле вместе с родителями, но это теперь невозможно, — она ловко ушла от темы.

— Невозможно?

Хозяйка ничего не ответила, и дальнейшая прогулка прошла в молчании.

Мы неспешно обогнули дом вокруг и с другой стороны особняка вернулись к крыльцу напротив фонтана. Ангелочки больше не поливали из кувшинов, а на поверхности застывшей в бассейне воды плавали два цветка фиалки и несколько порванных лепестков да бледных листьев. Ангел все так же взывал к небесам. Казалось, его взор погрустнел с тех пор, как я увидел его впервые.