Генри тоже готов был услышать что угодно, но не это. Он удивленно вздернул брови и спросил:

- Почему же неисполнимое? Моя матушка утверждала, что у тебя удивительная пластика. Да и сегодня ты это подтвердила, изобразив лебедя в гримерке у Лиса.

- Все просто, ваша светлость, - я специально назвала его по титулу, чтобы намекнуть, что до прощения ему очень и очень далеко, - у меня нет магии воздуха. Похоже, у меня вообще нет никакой магии. И нет денег, чтобы посещать уроки в школе вашей матушки.

- Назовите сумму, я все оплачу! – встрепенулся он.

- Я не продаюсь, герцог, - мое лицо заледенело. Товаром быть совсем не хотелось.

- Простите, Лиз, я совсем не это имел в виду. Просто не знаю, с чего начать. Я ведь не извиняться пришел, как вы могли подумать. Я пришел все объяснить. А вы уже должны решить, примете вы меня такого или нет.

Мы замолчали. Он ждал моего ответа, а я не решила, что отвечать. Объяснения в любви не будет. Может, это и хорошо? Не будет горы лжи, которая в любой момент развалится, оставляя после себя лишь неприглядную картину.

Пауза затягивалась. Мужчина нервничал, теребя в руках поля своей шляпы, в которой пришел. Это говорило о том, что ему непросто. И это знание о его неловкости, некомфортности грело мне душу, шепча тоненьким голоском внутри:

- Генри тоже мучается! Так ему и надо.

А с другой стороны, мне было жаль его, жаль себя. Я выдохнула и торжественно произнесла:

- Я вас слушаю! Расскажите мне про нее. Я должна знать, с кем буду сражаться всю оставшуюся жизнь, если сумею вас простить и принять.

- Об Этьене? – его глаза подозрительно сузились. – Разве есть еще что-то, что не обмыли и не обмусолили в светских сплетнях, раз и навсегда приписав мне роль убийцы бедной танцовщицы? И, Лиз, с мертвыми соперничать бесполезно. С ними невозможно поругаться или расстаться. Они навсегда занимают кусочек вашего сердца. Как говорят, о покойниках или хорошо, или никак.

- Зачем вы мне все это говорите? – я вскочила с кресла, заломила руки и начала ходить взад-вперед камином, который горел в гостиной. Разговор оборачивался крайне неприятной для меня стороной.

- Сядьте, пожалуйста, на место! – видя мой настрой, он тоже перешел на «вы». – Очень сложно рассказывать трагическую историю мельтешащему перед тобой человеку.

Часть истории я действительно уже знала. То, что она была великой танцовщицей и гордостью академии искусствоведения. Академия входила в состав университета общей магии. И в этом университете учился боевой маг Генри Блэкдраг. Он к тому времени закончил общий курс и писал в аспирантуре диссертацию о связи боевой магии с танцем и душой народа. Последний постулат меня заинтересовал. И я пообещала себе, что потом как-нибудь об этом расспрошу.

Титулы очень хорошо умеют открывать двери, души и кошельки. И чтобы помочь молодому герцогу в его научных изысканиях, к нему приставили лучшую студентку факультета танцев Этьену Буже. Они были оба молоды, красивы и проводили очень много времени вместе. А вот дальнейший его рассказ заставил меня встрепенуться:

- Когда нас представили друг другу, я сказал, что мне очень приятно с ней познакомиться. И она посмотрела в мои глаза и низким грудным голосом, который один в один похож на твой, сказала: «Взаимно, господин Черный дракон!». Теперь понимаешь, почему я так нервно отреагировал на твои слова? Спроси меня, что ты любишь, какие блюда, какие танцы или какие наряды, я отвечу на все эти вопросы правильно.

Я вспомнила, как он, не спрашивая, принес мне кофе, именно тот, который я люблю, а затем еще ряд мелочей, которым вначале не придала значение, но сейчас эти случайности заиграли новыми красками.