Супруги оба насторожились.

- Конечно, зови! – отдал приказ хозяин дома.

Через две минуты перед нами навытяжку стоял молодой паренек в школьной форме. Это явно был кто-то из старшеклассников. Он протянул Грициану записку со словами:

- Вот, господин директор велел вам передать!

Гри быстро пробежал по записке глазами, нахмурился и передал ее Агнии. Та взяла клочок бумаги дрожащими пальцами, охнула и съехала по стулу, потеряв сознание.

- Гори, - так звали их младшего сына, - упал и стукнулся головой. Его положили в больницу. Сейчас он в коме.

Эти слова Грициан проговорил скороговоркой, а затем резко добавил:

- Лиз, не стой, ради бога! Принеси нюхательную соль. Она в ванной в шкафчике.

Я рванула в ванную, торопливо открывая все шкафы подряд. На полке обнаружила нужный пузырек и побежала обратно.

Сестра еще не пришла в себя. Но Грициан переложил ее на диван и пытался привести в чувство. Соль ему помогла, Агния зашевелилась. Очнувшись, сразу спросила:

- Что с моим мальчиком?

- Дорогая, я не знаю ничего большего, чем было написано в записке. Сейчас ты встанешь, и мы поедем туда. Но если ты плохо себя чувствуешь…

Она не дала договорить мужу и крепко вцепилась в его руку:

- Я еду с тобой! Это мой сын!

Менге лишь кивнул головой, помог ей подняться и повел ее наверх одеваться.

Честно, я не ожидала таких глубоких чувств от сестры, думая, что она достаточно равнодушна к детям. Выходит, я ошибалась. Вообще материнское сердце – это загадка.

Вскоре родственники собрались и отбыли в госпиталь, оставив меня наедине с моими мыслями.

***

Оставшись одна, я огляделась по сторонам. Дом показался пустынным и мрачным. Скорее, он просто отражал мое душевное состояние. Я позвонила в колокольчик и попросила принести мне крепкого и сладкого чая в комнату. Служанка, молоденькая девочка лет пятнадцати с гладко зачесанными светлыми волосами, сделала легкий книксен и упорхнула исполнять поручение. А я поднялась к себе.

Кровать показалась одинокой. Никогда раньше не замечала за этим предметом мебели такого свойства. Потому решила пока не ложиться. Во-первых, надеялась, что с маленьким Гори ничего страшного, и сестра с мужем скоро вернутся.  А во-вторых, думать о мужчине в кровати я посчитала неприличным, даже если он твой жених. Или был твоим женихом. Я еще ничего не решила, хотя тут уже зависело не от меня. Как мои слова воспринял герцог? Примет ли он какие-то меры или нет?

Очнулась лишь после того, как хлопнула входная дверь. Оказывается, чай давно остыл, а сидела и смотрела в одну точку. Прийти в наш дом могли лишь Агния с Гри… или… Это было лишь тайной мечтой, что он придет, попросит прощение и скажет, что любит лишь меня…

Я, не думая, сразу подорвалась и побежала вниз, хваля себя за то, что еще не успела раздеться. Но, увы, это были не родственники и не Блэкдраг. Посреди холла стоял Анри и пытался объяснить дворецкому, что ему обязательно нужно увидеть леди Агнию. А дворецкий безуспешно пытаться втолковать настырному художнику, что хозяйки нет дома и, возможно,  она сегодня не появится.

- Как не появиться? – гость возмущенно вздернул бровь. – Куда это она на ночь гладя отправилась?

Он говорил визгливым тоном мужа, заставшем жену на горячем.

- У леди заболел сын! – пытался втолковать ему дворецкий.

- И что? – никак не мог понять художник. – А как же я?

- Анри, и давно вы стали ребенком моей сестры? – мне почему-то стало противно и захотелось выпроводить настырного молодого человека прочь.

- О, Лиз, это ты! – воскликнул он. Я удивленно подняла на него взгляд. Не помню, чтобы мы переходили на столь фамильярный тон. Но он, казалось, не заметил моего возмущения. – А где Агния? Почему не дома?