У меня были разные версии, почему Влад может не хотеть моей свадьбы с Сашей или моей свадьбы в принципе.

Что он, быть может, боится, что после этого я застряну дома. Перестану танцевать, турить и предпочту варить борщи. Буду увлеченно рожать и воспитывать детей. Потеряю свою идеальную физическую форму из-за беременностей и кормления грудью. Что ему придется искать другую партнершу. Что мы отдалимся. Что у нас с Сашей все будет идеально, а у них с Полиной не получится... Словом – что наш братско-сестринский танцевальный и дружеский союз так или иначе рухнет.

Но ничего подобного никогда не произойдет – я уже говорила это Владу. Он – самый важный человек в моей жизни, он – мое все. И сейчас я говорю это снова, честно и открыто, глядя в глаза. Только Влад смотрит на меня мрачно и молчит. Попытка опять провалена?

Закончив свой монолог о том, как он мне важен и нужен, я робко спрашиваю:

– Ничего не скажешь?

– А что я могу сказать? – мужчина фыркает насмешливо, но желваки у него ходят нервно из стороны в сторону. – С чего ты вообще взяла, что меня волнуют твои отношения? Мне нет никакого дела до того, с кем ты трахаешься, сестренка.

2. 2 глава

КАРИНА

Я смотрю на него, от удивления широко распахнув глаза, и просто не верю, что он мог так сказать. В голове так и звучит болезненными отголосками: мне нет никакого дела до того, с кем ты трахаешься, сестренка... Да неужели?! Бред! Ложь! Притворство!

Владу всегда было дело до того, с кем я общаюсь, встречаюсь и, тем более, завожу отношения. Когда в мои тринадцать у меня появился первый мальчик, любимый старший брат первым узнал об этом и быстро сдал меня родителям: мол, смотрите, эта засранка гуляет вместо того, чтобы тренироваться! Ох, как же я тогда его ненавидела, как долго мы были в ссоре! И вовсе не потому, что родители запретили встречаться с тем мальчиком – не было такого, они всегда адекватно и с уважением относились к нашему личному пространству, даже когда мы были совсем детьми, – а лишь потому, что от брата я ждала безусловного принятия и поддержки.

Потом, конечно, принятие и поддержка пришли. Я всегда именно Владу рассказывала обо всех своих свиданиях, прогулках под луной, признаниях в любви. Ему же – о ревности, ссорах, расставаниях. Он знал, когда и с кем я лишилась девственности, что мне понравилось, а что разочаровало. Знал, насколько далеко я заходила в каждых своих отношениях... их было не очень много – но все же. Знал все мои тревоги, страхи и сомнения. Давал советы. Радовался за меня. Терпеливо гладил по волосам, когда я плакала у него на груди. Вытаскивал пьяную из ночных клубов. Одному моему бывшему даже набил морду. Эпичная была история. И вот теперь – мне нет никакого дела до того, с кем ты трахаешься?!

– Осталось три месяца, Влад! – выкрикиваю я отчаянно, вскакивая с пола и принимаясь эмоционально размахивать руками. – Три месяца до свадьбы с человеком, которого я люблю, понимаешь?!

– Понимаю, – брат кивает и смотрит на меня спокойно-равнодушно снизу вверх. – Я очень рад за вас с Шурой. Мир да любовь, все дела. Но от меня-то ты чего сейчас хочешь? Может, продолжим тренировку, черт возьми? У нас тур через десять дней начинается, забыла? Или ты стукнулась башкой об пол и окончательно слетела с катушек?

– Ты ведь даже называешь его самым обидным вариантом его имени! – я снова вспыхиваю, продолжая упрямо гнуть свою линию и не собираясь проигрывать в этом, впрочем, совершенно бессмысленном споре.  Но я хочу знать правду, в конце концов! Когда, если не сейчас?! – Чем он тебе так не угодил?! Он ведь тебе не нравится, признай хотя бы это!