– А ты выяснил, чья это могила? – спрашиваю я, стараясь сбросить с себя наваждение.

– Точно не знаю, – пожимает плечами красавчик. – Видимо, помещики, которым принадлежал дом, так любили свою девочку, что не смогли отпустить её слишком далеко. И я тоже не смог оставить её здесь, – признаётся он. – Поэтому взял и купил всю усадьбу, с землёй и постройками, и теперь пытаюсь сделать из неё прибыльное предприятие, – поднимается он с колен и протягивает мне руку.

Я резко вскакиваю на ноги, и на доли секунды мои губы приближаются к его губам, чуть ли не соприкасаясь с ними, но Майкл равнодушно отворачивается и предлагает:

– А теперь за учёбу, готова?

Романов усадил меня в мягкое потёртое кресло, явно антикварное, а сам пристроился напротив прямо на столешнице в большой и просторной комнате, по всей видимости, бывшей столовой.

– Мосты Италии, – произносит торжественно, словно собирается читать мне доклад на эту тему. – Да нам с тобой и недели не хватит, чтобы рассказать обо всех мостах Италии! – с досадой восклицает он, сразу же откладывая в сторону ручку и лист бумаги. – Какие у тебя предложения? – прекращает он стенать и обращается ко мне.

– А давай с тобой просто возьмём по одному мосту в каждом знаменитом городе, чтобы прочертить путь древних римлян из Сицилии и до современного Милана? – предлагаю я. И тогда мы сможем пройтись по основным точкам: захватить Пизу, Болонью, Верону и, конечно же, Венецию, чтобы привести всех на север. Что скажешь?

– Отличная идея! – хвалит Майкл и спрашивает: – А какой твой любимый мост?

– Понте-Веккьо во Флоренции! – даже не задумываясь, восклицаю я, вспоминая кубики лавок, словно гигантские Lego облепившие старинный остов моста.

– Ты там была? – как бы невзначай интересуется Майкл, и я тут же одёргиваю себя: он не должен ничего обо мне знать. Ничего.

– Нет, конечно, собиралась поехать после первого курса, после того как поднакоплю денег на тур… А ты?

– Ну да, естественно, мы туда ещё со школьной экскурсией летом ездили, музеи, все дела, – улыбается он, и я подхватываю:

– Вы там с ребятами только по музеям и ходили, наверное?

– Если честно, не особо, – признаётся он. – Я много раз бывал потом в Италии по работе, но в основном в Милане и Риме. Признаюсь, по музеям и мостам я ходил нечасто.

– Поэтому ты решил поступить в наш университет, чтобы наверстать упущенное? – уточняю я.

– Ты знаешь, мне не приходилось никогда выбирать, чем заниматься в жизни, – вижу, как его лицо едва заметно мрачнеет. – За меня всё уже было решено, если ты понимаешь, о чём я. Чуть ли не со средней школы я занимался семейным делом, изучал менеджмент в Англии, а потом приехал сюда… – Майкл замолкает, и я затаила дыхание, чтобы не спугнуть его внезапные откровения. – И первый раз в жизни я купил что-то своё, и мне захотелось построить настоящую винодельню… – он смотрит куда-то мимо меня и словно с трудом подбирает слова, спотыкаясь на каждой фразе, а я, замерев, слушаю его, чтобы узнать о нём как можно больше. – И я подумал: почему бы не научиться проектировать и строить самому? Мне захотелось построить дом, понимаешь? – улыбается он какой-то застенчивой мальчишеской улыбкой, и я лишь молча киваю в ответ. – А ты сама всегда хотела заниматься архитектурой?

И только я начинаю лихорадочно соображать, что бы такого розового и благообразного ему соврать, как у меня тренькает телефон.

– Прости, – смотрю на сообщение на мониторе от моей Светы-Зажигалочки: «Алекс, плиз, плиз, плиз, выручай! У меня сегодня выезд на мальчишник, а Сева с температурой сорок! Если я не поеду, Арчи срежет мне ползарплаты! Там ничего особенного, полчаса танцев по минималке, и всё. Спасибо, спасибо, спасибо!»