До самого вечера Пашка молча помогает мне перебирать шкафы, аккуратно складывая личные вещи по коробкам. Даже когда все уходят, он задерживается, чтобы довести дело до конца и проводить меня.

— Паш, ты тоже иди, — прошу я его, когда кабинет наполовину пустеет. — Я хочу побыть одна.

— А как же коробки?

— Закажу курьера, не переживай.

Я обнимаю его на прощание, обещаю писать и звонить и остаюсь в одиночестве.

Чего только тут не происходило за эти годы. Взлеты, падения, перемены. Мы даже играли в офисе свадьбу. Хорошо, что та пара уволилась вскоре после медового месяца из-за переезда в другой город. Иначе Девлегаров и их сейчас оставил бы без работы. Сказал бы, интрижка.

Подумав о нем, чувствую, как внутри клокочет злость. Невыносимый сукин сын!

— Закончила?

О, легок на помине! Будет всем говорить, что уволил меня за нарушение субординации, а главный экономист подтвердит. Может, кто-то даже поверит.

— Не горячись, — вздыхаю, беря сумку. — Я уже ухожу. Завтра утром курьер заберет коробки. Можешь сажать за мой стол какую-нибудь куклу.

Блин, зачем я это говорю?! Решит, что я ревную. Собственно, изгиб его губ на это и намекает. Хоть бы сделал вид, что готов сопротивляться обаянию потенциальных подчиненных. Но нет, Равиль Девлегаров возьмет на мое место ту, что будет максимально эффектнее меня. Чтобы доказать, что с этой работой справится любая тупица.

— Поехали. — Он вызывает лифт, ставя меня перед фактом.

— Спасибо, я вызову такси.

— Тогда, — заверяет он меня, — это будет последний рабочий день того таксиста.

6. Глава 6. Девлегаров

Всю дорогу очерчивает мой профиль взглядом. Психует, что я абсолютно невозмутим. Корчит из себя жертву, будто я лишаю ее кислорода. Связал по рукам и ногам и доволен собой. Да, свободу я ей ограничил, но лишь потому что мать моего ребенка должна быть ему примером, а не позором.

— Хочешь убить меня? — нарушаю молчание, когда трогаемся на светофоре.

— Чтобы о тебе говорили только хорошее? — язвит от всей души. — Боже упаси.

Нога на рефлексах тянется к тормозам. Я готов остановиться прямо посреди дороги, чтобы наказать ее. Горячо и жестко. По-взрослому. Так, чтобы на всю жизнь запомнила. И уже никого, кроме меня, не замечала. Все чаще ловлю себя на мысли, что хочу не только ребенка от нее, но и ее саму. А она, мерзавка, не испытывает ко мне ни малейшей симпатии. Ко всему прочему угрожает, что не отдаст ребенка. Дергает тигра за усы. Сама же пожалеет.

Въезжаю на парковку у ее дома и вместе с ней выхожу из тачки.

— Меня провожать не надо, — бурчит с обидой.

Открываю багажник и достаю большие пакеты с покупками. Да благословит Аллах двадцать первый век. Курьерская доставка по четкому списку, онлайн оплата, и все довольны.

— Тогда сама донесешь. — Протягиваю Яре пакеты, заставившие ее выкатить глаза.

— Что это?

— Диета для беременных, витамины, бандаж… Завтра должны доставить подушку. Я выбрал цвет хаки. Все-таки у нас сын…

— Зачем мне все это? — начинает злиться.

— Это не тебе. Так — что? Сама поднимешь? Или мне тебя проводить?

Оказавшиеся на видном месте свежемороженые морепродукты вынуждают Яру облизнуться. Неосознанно сигналит мне, чем бы поужинала сегодня, и сдается:

— Хорошо. Но впредь имей в виду, что я в состоянии прокормить себя. Не нужно забивать мой холодильник, будто я — стадо голодных коров.

Попахивает депрессией. Что же будет с ней, когда она начнет набирать вес? Ведь однажды она не влезет в свои изящные костюмчики.

Вхожу вслед за ней в лифт и безошибочно нажимаю кнопку нужного этажа. Ярослава лишь успевает открыть рот.