- Ты пойдешь? - и вылезает из машины.

Я чувствую себя опустошенной. У меня ощущение, что время стирается, и я никак не пойму, почему Гордеев так холоден со мной. И в то же время между нами ледяная стена, и от нее мерзнет все тело, включая внутренности.

Я покидаю машину следом за ним. Подхожу к багажнику, Ник как раз перекидывает через плечо небольшую спортивную сумку. Дверца плавно опускается вниз, мы снова смотрим друг на друга. Искать новую попутку я точно не буду, да и вариант дохлый, ехать до Покровского полночи?

Непонятно, что этот снегопад выдаст еще, может, движение встанет повсюду. Жаль только Аленку, утром она проснется, а меня опять нет. Мама говорит, что дочь реагирует на мое отсутствие нормально.

Это, наверное, хорошо, что ей спокойно с бабушкой и дедом, но я все равно чувству внутри обиду. По-детски, знаю. Но мне без нее точно не нормально. Хочется скорее взять на руки, прижать к себе, вдохнуть запах ее волос. И тогда вот станет спокойно. Тогда хорошо.

Я кошусь на Ника сквозь узкую щель между шарфом и шапкой. Ветра нет, но снег валит, как сумасшедший.

Что бы он сказал, если бы узнал, что у него есть дочь? Испугался бы? Снова сбежал? Точно бы не обрадовался.

Все свободное пространство перед гостиницей зав ставлено машинами, большинство из которых уже завалено снегом.

- Перспективно, - хмыкает Ник, скидывая капюшон и отряхивая снег.

Откидывает назад волосы, прядь выбивается вперед, падает на глаз. Такой знакомый жест, знакомый вид. Я обожала зарываться в его густые растрепанные волосы пальцами.

- Да вы счастливчики, ребята, - женщина за стойкой явно уже под шофе.

Ей лет сорок пять, выженные краской волосы завиты кудрями, платье явно стоило выбрать другого фасона: пышная фигура в обтяге это просто финиш. Впрочем, ей вот вообще все равно.

- Последний номер, - она звучно кладет на стойку один ключ. - Правда, он одноместный, но вы поместитесь.

- Нет! - вырывается у меня само собой, Никита поворачивается ко мне, мерит долгим взглядом, дама вздергивает брови.

- Ну нет так нет, - тянет ключ обратно, но Гордеев умудряется вытащить его из-под ее ладони.

- Мы берем. Нужен паспорт?

- Нужны бабки, - хихикает она пьяно. - И давайте побыстрее, скоро новый год.

Она называет сумму, и у меня снова отпадает челюсть.

- Вы серьезно? - не удерживаюсь от вопроса. - За одноместный номер в придорожной гостинице?

Женщина не обижается.

- Не нравится, поищи другой, - и заливисто смеется, словно всерьез считает коллапс на дорогах чем-то забавным.

- Нам подходит, карты принимаете?

- А то. Если только аппарат не забарахлит, - и для надежности она щелкает по экранчику терминала пальцем.

Никита расплачивается, женщина, взяв из шкафчика постельное белье и полотенца, делает знак рукой, чтобы мы следовали за ней. Она так отчаянно виляет бедрами, что даже я наблюдаю за этим действом. Ник только хмыкает, качая головой.

- Вода горячая есть, душ, туалет в номере, отопление работает на всю, внизу есть автомат с кофе и всякой дрянью типа чипсов.

- С наступающим, - только и успеваю сказать я, когда мне в руки ложится стопка белья.

- И вам, голубки, - подмигнув, она сама закрывает за собой дверь.

Я оглядываю номер. Узкий шкаф, кровать, тумбочка и небольшой кухонный стол со стулом. Вот и все. За окном с задранными жалюзи по-прежнему сыплет снег.

С Наступающим, ага. Капец.

5. Глава 5

- Ты издеваешься, Надежда! - мама так вопит в трубку, что ее голос должны по идее услышать все постояльцы. Стены здесь тонкие.

- Тише, пожалуйста, - шиплю я, быстро кидая взгляд в сторону сидящего на кровати Ника.