— Мне стыдно, что я свалилась, как снег на голову, мистеру Джонсу.

— Ты его дочь, — повторяю я. — Дай и ему, и себе шанс. Это не так сложно, как тебе кажется. Знаю по себе.

Миллер поднимает на меня осторожный взгляд, в котором горит едва сдерживаемый интерес, она борется с ним ещё одно мгновение и проигрывает:

— А твой родной отец? Ты с ним общаешься?

— Он умер, когда мне было двенадцать лет.

Я ловлю сконфуженный взгляд любопытной девчонки и выхожу из машины раньше, чем она начнёт причитать о том, как ей жаль. Все об этом говорят, стоит им услышать о том, что ты кого-то потерял. Словно их жалось способна сделать твою боль меньше. Не способна.

Миллер и сама должна это прекрасно знать.

Я слышу, как за спиной по очереди хлопают дверцы, а затем быстрые шаги девчонки. Она ровняется со мной и тихо произносит:

— Знаю, это адски несправедливо. Прости, что спросила.

Я бросаю на неё удивлённый взгляд, а затем киваю: да, несправедливо.

Мы выходим из гаража и направляемся в дом. Нас встречают и мама, и именинник. Я жму руку Криса и поздравляю его с праздником. Миллер тоже неловко бубнит себе под нос поздравления. Крис благодарит и её, и меня, не спуская заинтригованного взгляда с девчонки. Мама предлагает зайти в дом и что-нибудь выпить перед началом праздника.

Сегодня здесь соберутся только самые близкие. Крис никогда не любил устраивать шумные вечеринки на свой День Рождения.

Тильда ставит поднос с графином сока и стаканов на журнальный столик и уходит. Все молчат. Мама искоса поглядывает на притихшую в кресле девчонку. Крис тоже её разглядывает. Миллер же смотрит в пол. Её уши порозовели.

Неловкая ситуация.

— Итак, — хлопаю я ладонями по бёдрам, вынуждая девчонку вздрогнуть. Улыбаюсь и продолжаю: — Из последних новостей: мне снова выписали штраф.

Мама прекращает волноваться и бросает на меня укоризненный взгляд:

— Макс...

— Что ты натворил на этот раз? — весело интересуется Крис.

Миллер тоже смотрит на меня с интересом, осторожно, не поднимая лица.

— Сущая мелочь, — широко улыбаюсь я. — Случайно попался на глаза старому охраннику ночью вне общежития.

— И что ты делал ночью на улице?

— Направлялся в общежитие, — жму я плечами.

— Откуда, Макс? — настаивает мама.

— Это неважно. Просто подумал, что вы должны знать о штрафе.

Пока мама пытает меня взглядом, Крис улыбается, а затем смотрит на свою дочь:

— Кстати, о коллеже. Кейли, я всё уладил — тебя приняли в Джонс-колледж.

Она вскидывает лицо, глаза горят, как два прожектора, а на губах появляется улыбка. Искренняя, счастливая. Мне вдруг хочется быть причастным к чему-то подобному...

— Правда?..

Крис облокачивается на колени, бросает взгляд на меня и кивает:

— Да. Ты можешь отправиться туда вместе с Максом, в воскресенье. Но есть одно условие...

— Что угодно! — бездумно обещает та.

— Нам, мне и Элизабет, хочется узнать тебя поближе... Поэтому выходные и каникулы ты должна проводить с нами. В нашем доме. Договорились?

Улыбка медленно сползает с лица девчонки, она переводит растерянный взгляд с Криса на маму и обратно:

— Узнать... — Сглатывает, опускает взгляд в пол и тянется пальцами к мочке уха. Выдыхает: — Да. Наверное... Да. Я... с удовольствием...

— Помни, что здесь всякий раз буду я, Незнакомка, — самодовольно улыбаюсь я. — Уверен, тебе у нас понравится.

Первым мою шутку оценивает Крис: смеётся, качая головой. Миллер же поднимает на меня испугано-недоумённый взгляд. Я ей подмигиваю. Она выдыхает смешок и снова отворачивается.

— И ещё... — осторожно замечает мама. — Кейли, мне очень хотелось сделать тебе приятное, поэтому я приготовила тебе платье для сегодняшнего вечера. Примеришь?