– На мой взгляд, да.

– Это очень шаткие рассуждения. Не хватает данных. Может быть, обе ракеты не попали в базу, и теперь база сшибает на лету всё, что они запускают. Может быть, у русских кончились ракеты. Может быть, третью бомбу сбросят с самолёта. Мы не знаем. Но я собираюсь это выяснить.

– Я бы с удовольствием послушала какие-нибудь новости.

– Попробуем. Если новости хорошие, мы разбудим остальных. – Хью Фарнхэм порылся в углу и извлёк оттуда коробку. Распаковав её, он извлёк на свет божий радиоприёмник. – Ни единой царапинки. Давайте попробуем сначала без антенны.

Через некоторое время коротко подытожил он:

– Ничего, кроме статических разрядов. Это и неудивительно. Хотя первый его собрат принимал местные станции и без наружной антенны. Попробуем подключиться к наружной антенне. Подождите немного.

Вскоре он вернулся.

– Ничего. Видимо, можно считать, что наружной антенны больше нет. Ничего, попробуем аварийную.

Хью взял гаечный ключ и отвернул заглушку с трубы диаметром в дюйм, которая торчала в потолке. Он поднёс к открывшемуся отверстию счётчик.

– Радиация немного сильнее. – Он взял два стальных прута, каждый длиной метра по полтора. Одним из них он поводил по трубе вверх-вниз. – На всю длину не входит. Верхушка этой трубы находилась почти под самой поверхностью земли. Вот беда. – Он прицепил к первому пруту второй. – Теперь предстоит самое неприятное. Отойдите подальше – сверху может посыпаться земля – горячая и радиоактивная.

– Но ведь она попадёт на вас.

– Разве что на руки. Я потом их отчищу. А после можете проверить меня счётчиком Гейгера. – Он постучал молотком по кончику прута. Тот продвинулся вверх ещё дюймов на восемнадцать. – Что-то твёрдое. Придётся пробивать.

Многими ударами позже оба прута целиком скрылись в трубе. – У меня было такое ощущение, – сказал он, очищая руки, – как будто последний фут прут выходил уже на открытый воздух. По идее, антенна должна торчать из-под земли футов на пять. Я полагаю, что над нами развалины. Остатки дома. Ну что, проверите меня счётчиком?

– Вы говорите это так спокойно, как будто спрашиваете: «Осталось у нас молоко со вчерашнего вечера?».

Он пожал плечами.

– Барби, девочка, когда я пошёл во флот, у меня за душой не было ни гроша, несколько раз за свою жизнь я разорялся. Так что я не собираюсь убиваться по поводу крыши и четырёх стен. Ну как, есть что-нибудь?

– На вас ничего нет.

– Проверьте ещё пол под трубой.

На полу оказались «горячие» пятна. Хью вытер их влажными салфетками и выбросил те в специальное металлическое ведро. После этого она провела раструбом счётчика по его рукам и ещё раз по полу.

– Очистка обошлась нам примерно в галлон воды: лучше бы этому радио работать теперь нормально. – Он подсоединил антенну к радиоприёмнику.

Через десять минут они убедились, что эфир пуст. Шумы – статические разряды на всех диапазонах – но никаких сигналов. Он вздохнул:

– Это меня не удивляет. Я, правда, точно не знаю, что ионизация делает с радиоволнами, но сейчас над нашими головами, скорее всего, самый настоящий шабаш радиоактивных изотопов. Я надеялся, что нам удастся поймать Солт-Лейк-Сити.

– А разве не Денвер?

– Нет. В Денвере расположена база межконтинентальных баллистических ракет. Оставлю, пожалуй, приёмник включённым: может быть, что-нибудь всё-таки удастся поймать.

– Но ведь тогда батареи быстро разрядятся.

– Нет так уж быстро. Давайте сядем и почитаем вслух какие-нибудь стишки. – Он взглянул на счётчик радиации, мягко присвистнул, затем проверил температуру. – Облегчу-ка я немного участь наших спящих красавцев, страдающих от жары. Кстати, как вы переносите эту жару, Барби?