– Так значит, в них кислород? А я думал там просто сжатый воздух.

– Он бы занял слишком много места. Поэтому мы не можем рисковать даже сигаретами. Я посмотрел показания внешних датчиков температуры и радиации: и то и другое снаружи очень велики – счётчик Гейгера трещит как пулемёт. Друзья, я не знаю, сколько нам ещё придётся просидеть на сжатом кислороде. Запас его рассчитан на тридцать шесть часов для четырёх человек, так что для шестерых его хватит примерно на двадцать четыре часа. Но это не самое страшное. Я весь в поту – и вы тоже. До ста двадцати градусов мы ещё сможем терпеть. Если температура поднимется выше, нам придётся использовать кислород для охлаждения убежища. В этом случае нам придётся, возможно, выбирать между жарой и удушьем.

– Папа… То есть Хью, я хотела сказать. Иными словами, ты хочешь сказать, что мы или поджаримся заживо, или задохнёмся?

– Этому не бывать, Карен. Я этого не допущу.

– Если дойдёт до этого… я предпочитаю пулю.

– Этого тоже не потребуется. У меня здесь запас снотворного, достаточный для того, чтобы безболезненно умертвить человек двадцать. Но мы здесь не для того, чтобы погибнуть. До сих пор нам везло. И если наше везение продлится ещё немного, мы переживём катастрофу. Так что не настраивайтесь на похоронный лад.

– А как насчёт радиоактивности? – спросил Дьюк.

– Ты умеешь читать показания счётчика?

– Нет.

– Тогда поверь мне на слово, что с этой стороны опасность нам пока не грозит. Теперь насчёт сна. С этой стороны, где лежит Грейс – женская половина, другая часть – для мужчин. Коек только четыре, но этого вполне достаточно: один из нас постоянно должен наблюдать за температурой и воздухом, другой, которому тоже не хватает места, должен заботиться о том, чтобы дежурный не уснул. Тем не менее, сегодняшнюю вахту я беру на себя, и напарник мне не понадобится – я принял декседрин.

– Я буду дежурить.

– Я с тобой.

– Мне совсем не хочется спать.

– Тише, тише! – сказал Хью. – Джо, ты со мной дежурить не можешь, потому что тебе придётся сменить меня, когда я выдохнусь. Мы с тобой будем дежурить попеременно до тех пор, пока ситуация не перестанет быть опасной.

Джо пожал плечами и промолчал. Дьюк сказал:

– Тогда, видимо, я буду удостоен этой чести.

– Вы что, считать не умеете? Две койки для мужчин, две – для женщин. Что остаётся? Мы можем сложить этот стол, и тогда пятый человек может спать здесь на полу. Джо, доставай одеяла. Пару брось на пол здесь и пару в туалете, для меня.

– Уже несу, Хью.

Обе девушки продолжали настаивать на том, чтобы им тоже разрешили нести вахту. Хью оборвал их.

– Довольно.

– Но…

– Довольно, я сказал, Барбара. Одна из вас спит на койке, другая здесь, на полу. Дьюк, тебе дать снотворное?

– Никогда не имел такой привычки.

– Не строй из себя железного человека.

– Ну… пусть это будет проверка на ржавчину.

– Хорошо. Джо? Секонал?

– Дело в том, что я так рад тому, что не нужно завтра писать эту контрольную…

– Приятно слышать, что хоть кто-то из нас чему-то рад. Хорошо.

– Я ещё хотел сказать, что сна у меня ни в одном глазу. Вы уверены, что вам не понадобится моя помощь?

– Уверен. Карен, выдай Джо одну таблетку. Знаешь, где они лежат?

– Да, и себе я тоже, пожалуй, возьму. Я не железный человек, и милтаун будет очень кстати.

– Прекрасно. Барбара, вы пока не пейте снотворного. Может быть, мне ещё придётся разбудить вас, чтобы вы не давали мне заснуть. Впрочем, милтаун можете принять. Это обычное успокоительное.

– Пожалуй, ни к чему.

– Как хотите. А теперь всем спать. Сейчас ровно полночь и через восемь часов на вахту заступят следующие двое.