– Моя клятва остаётся в силе. Держи.

– Пусть остаётся у тебя. Ты всегда был упрямым мальчишкой, но не лжецом.

– Хорошо… босс. – Сын положил пистолет в карман. – А здесь довольно жарко.

– И, похоже, будет ещё жарче.

– Что? Сколько же радиации мы, по-твоему, получаем?

– Я имею в виду не радиацию. Огненный шторм. – Он прошёл в место стыка двух отсеков, взглянул на висевший там термометр, затем на часы. – Уже восемьдесят четыре по Фаренгейту, а со времени нападения прошло всего двадцать три минуты. Значит, будет ещё хуже.

– Насколько хуже?

– Откуда я знаю, Дьюк? Я не имею понятия, на каком расстоянии от нас произошёл взрыв, сколько мегатонн было в бомбе, насколько далеко распространилось пламя. Я не знаю даже, горит над нами дом или его снесло взрывом. Нормальная температура в убежище – около пятидесяти градусов. Так что следует ждать её дальнейшего повышения. И ничего с этим не поделаешь. Хотя, впрочем, кое-что мы можем сделать. Раздеться и ходить в шортах. Так я и поступлю, пожалуй.

Он прошёл в соседний отсек. Девушки всё также сидели на койке, крепко обнявшись. Джозеф сидел на полу, прислонившись спиной к стене. На руках у него сидел кот. Карен взглянула на отца широко открытыми глазами, но ничего не сказала.

– Ну, детки, можете вставать.

– Спасибо, – сказала Карен. – Для объятий здесь слишком жарко. – Барбара разомкнула руки и Карен выпрямилась.

– Ничего не поделаешь. Вы слышали, что произошло?

– Какая-то ссора, – неуверенно ответила Карен.

– Верно. И это последняя ссора. Я начальник, а Джозеф – мой заместитель. Понятно?

– Да, папочка.

– Миссис Уэллс?

– Я!? О, конечно! Ведь это ваше убежище. Я так благодарна вам, что оказалась здесь – благодарна за то, что осталась в живых. И, пожалуйста, мистер Фарнхэм, называйте меня просто Барбарой.

– Хмм… В таком случае, называйте меня Хью. Это имя нравится мне больше, чем Хьюберт. Дьюк, и все остальные тоже, – отныне пусть все называют друг друга просто по имени. Не называйте меня больше «отец», зовите меня просто Хью. А ты, Джо, оставь этих «мистеров» и «мисс». Понял?

– Хорошо, босс. Как вам будет угодно.

– Теперь ты должен говорить «хорошо, Хью». А теперь, девочки, раздевайтесь до нижнего белья, потом разденьте Грейс и выключайте свет. Сейчас жарко, а будет ещё жарче. Джо, советую раздеться до трусов. – Мистер Фарнхэм снял пиджак и начал расстёгивать рубашку.

– Э… босс. Мне и так хорошо, вполне, – сказал Джозеф.

– Вообще-то я не спрашиваю, а приказываю тебе.

– Э-э-э, босс, на мне нет трусов!

– Это правда, – подтвердила Карен. – Спросонья он так торопился, что забыл надеть их.

– Вот как? – Хью взглянул на своего экс-лакея и хмыкнул. – Джо, да ты, кажется, ещё мал для такой ответственной должности. Наверное, мне следовало бы назначить заместителем Карен.

– Я согласна.

– Возьми из наших запасов и переоденься в туалете. После того, как закончишь, покажи Дьюку, где что находится. А ты, Карен, ознакомь со всем Барбару. Потом мы соберёмся.

Собрались они минут через пять. Хью Фарнхэм уже сидел за столом и тасовал карты. Когда они расселись, он спросил:

– Кто хочет сыграть в бридж?

– Папочка, ты шутишь?

– Меня зовут Хью. Я не шучу – партия в бридж может здорово успокоить наши нервы. Потуши сигарету, Дьюк.

– Э… прошу прощения.

– Думаю, что завтра мы уже сможем курить. А сегодня я выпустил в воздух довольно много чистого кислорода, чтобы наружный воздух не поступал. Видел в туалете баллоны?

Промежуточная комната, соединяющая оба отсека, была уставлена баллонами, ёмкостями с водой и запасами разного рода. Там же находились унитаз и тесноватый душ. Сюда же выходили воздухозаборники и трубы вентиляции, сейчас наглухо задраенные. Здесь же помещалась ручная вентиляционная установка и уловители двуокиси углерода и водяных паров.