– Я… э-э-э… буду сотрудничать с тобой. Но это диктатура… Отец, ведь сегодня вечером ты сам ясно дал понять, что ты свободный человек. Ну и я тоже. Поэтому я согласен помогать тебе. Но я не собираюсь выполнять приказы, которые считаю ненужными. Что касается держания языка за зубами, то я постараюсь быть дипломатичным. Но если я сочту это необходимым, то наверняка выскажу своё мнение вслух и открыто. Свобода слова. Ведь это справедливо, не так ли?

Отец вздохнул.

– Не то ты говоришь, Дьюк. Отойди-ка, я открою дверь.

– Отец… Мне бы не очень хотелось говорить тебе этого… но мне кажется, что у тебя силёнок не хватит тягаться со мной. Я крупнее тебя, да и моложе.

– Это мне известно. Но я вовсе не собираюсь драться с тобой.

– Тогда оставим эти глупости.

– Дьюк, пожалуйста!!! Я построил это убежище. Не прошло ещё и двух часов, как ты измывался над ним, называя его «болезненной причудой». А теперь, когда оказалось, что ты неправ, ты с удовольствием пользуешься им. Верно?

– В принципе, да. Ты прав.

– И всё-таки, ты указываешь мне, что и как я должен делать. Заявляешь, что мне следовало запастись вторым приёмником – и это при том, что сам ты не запасся ничем! Так будь же мужчиной, раз уж такое случилось, и делай то, что тебе говорят. Ведь ты спасся только благодаря мне.

– Да чёрт побери! Ведь я же сказал, что согласен сотрудничать!

– А сам и не думаешь этого делать. Вместо этого делаешь какие-то глупые замечания, мешаешь мне, упрямишься, напрасно задерживаешь меня тогда, когда у меня куча срочных дел. Дьюк, мне не нужно сотрудничество на твоих условиях и по твоему усмотрению. Пока мы находимся в этом убежище, мне требуется твоё полное подчинение.

Дьюк покачал головой.

– Попытайся, наконец, понять, что я уже не ребёнок. Моё сотрудничество – да. Но большего я не обещаю.

Мистер Фарнхэм печально покачал головой.

– Может быть, было бы лучше, если бы командовал ты, а я тебе подчинялся. Но дело в том, что я много раз обдумывал всё, что может случиться непредвиденного, а ты – нет. Сынок, я предусмотрел, что у твоей матери может начаться истерика; у меня всё было наготове для этого. Так как ты думаешь, не мог ли я предусмотреть и данную ситуацию?

– Как это? Ведь я здесь оказался по чистой случайности.

– Я сказал «данную ситуацию». На твоём месте мог бы оказаться любой другой. Дьюк, ведь сегодня у нас могли быть гости – или какие-нибудь случайные люди, вроде того, который недавно звонил в нашу дверь, – я ведь не бросил бы их на произвол судьбы. Поэтому мне пришлось предусмотреть и различные крайности. И неужели ты думаешь, что, планируя всё это, я не предвидел, что кто-то может выйти из повиновения и не придумал, как поставить его на место?

– Ну и как же?

– Как ты думаешь, чем отличается командир спасательной шлюпки от остальных, сидящих в ней?

– Это что, загадка?

– Нет. Просто только у командира есть оружие.

– О, я и не сомневался, что здесь у тебя есть и оружие. Но в руках-то ты ничего не держишь и… – Дьюк усмехнулся. – Отец, я что-то с трудом представляю себе, что ты стреляешь в меня. Неужели ты способен на это?

Отец некоторое время смотрел ему в глаза, затем опустил взгляд.

– Нет. В чужого человека – возможно. Но ты – мой сын. – Он вздохнул. – Ну, что ж, надеюсь на твоё сотрудничество.

– Обещаю тебе его.

– Спасибо, сынок. А теперь – извини. Мне нужно кое-что сделать. – Мистер Фарнхэм отвернулся от сына и позвал:

– Джозеф!

– Да, сэр?

– Сложилась ситуация номер семь.

– Ситуация семь, сэр?

– Да, и положение всё время ухудшается. Будь осторожен с инструментами и не мешкай.