– И вторая проверка удалась на славу, – сообщила старуха, внезапно материализовавшись на пороге очередной комнаты, – дом впустил, выходит, злого умысла нет. А чего корчилась-то? Никак мыслишки нехорошие обо мне думаешь? А? Так? Угадала?

Щёки опалило жаром.

– Я не уверена, что вы та, за кого себя выдаёте, – решила ответить честно и заодно провентилировать атмосферу, – и не понимаю, почему пришла сюда, хотя стремилась совсем в другое место.

– Потому и пришла, что я тебя вызвала.

Бабуля уселась в кресло и вытянула ноги в разноцветных носках поближе к пылающему жарким огнём камину.

– Присаживайся, не робей, – она указала на низенький пуфик – второго кресла тут не наблюдалось, – душу твою вынуть да со своей поменять не сумею, так что бояться тебе нечего.

После столь утешительных слов мне захотелось бежать куда глаза глядят и не останавливаться как минимум сутки.

Надтреснутый смех резанул по взвинченным до отказа нервам.

– Не бойся, говорю. Не поняла, что ль? Не поспела я научиться, теперь уж и не сумею. Час мой наступает.

Ага, так я и поверила. Бабка, хоть и была старой, вовсе не выглядела собирающейся на тот свет. Такая, скорее, сама кого хочешь со свету сживёт и на могилке станцует.

– Я уж было решила, что ошиблась, не дождусь, – не обращая внимания на мою недоверчивую физиономию, сказала бабуля, – Ты впритирочку пришла, могла опоздать. Да ещё всё тёрлись возле тебя двое. Хорошо, что сумела от них избавиться. Не нужен тебе никто. Обойдутся.

– В с-смысле – обойдутся?

– Обойдутся и обойдутся, – очень «понятно» ответила старуха, гневно сверкнув не по возрасту живыми глазами, – а вот мне ты поможешь. Идёшь в Балегус, верно? – и не дожидаясь подтверждения, протянула конверт из очень плотной бумаги, – Вот, отнесёшь кое-что.

На конверте было написано: «Балегус, площадь Тёмного, дом 12». Я в немом изумлении уставилась на старуху.

– Чего позеленела? Знакомые буквы да цифры? Что ж, судьба твоя такая, смирись. Так! – Она вдруг хлопнула себя по лбу и расплылась в плотоядной улыбке, – Пойдём-ка, гостьюшка, накормлю тебя да напою на дорожку. Уж не взыщи, ночевать не оставлю. Разве что, ты готова посмотреть, как умирает ведьма в десятом колене. А? Хочешь? Передам тебе свои знания.

Я замотала головой. Даже у нас о смерти ведьм ходят разные слухи, один другого страшнее, боюсь представить, что с ними может произойти в этом, по-настоящему магическом мире…

Бабка пристально посмотрела на меня, словно примериваясь, как поудобнее сожрать, и тяжело вздохнула.

– Эх, говорила мне Мамрыг, ох, говорила: «Начинай с самого первого дня искать заклятье переселения душ! Иначе можешь не успеть». Очевидно, знала. Видела мою судьбу. А я прокутила-прогуляла добрую сотню лет, прежде чем заняться делом. Не могла предположить, что на поиски уйдёт прорва времени… Экое тело упустила…

Она снова вздохнула, затем поднялась и, поманив меня пальцем, направилась в другую комнату.

Я пошла следом, содрогаясь от мысли, что осталась в живых только потому, что старуха в молодости была не слишком прилежной ученицей какой-то колдуньи с ужасным именем Мамрыг.

Мы переместились на кухню. Круглый стол, цветастые занавесочки и много света создавали уют. Пахло сдобными булочками. Жуткая ведьма быстро накидала на стол всякой снеди и налила в бокалы какую-то жёлтую тягучую жидкость.

– Ну что? Помянем меня, гостьюшка. И прекрати трястись! – гаркнула сурово.

– Легко сказать! – закричала я в ответ срывающимся голосом, враз потеряв и страх, и благоразумие, – значит, вы бы на моём месте спокойно сидели и распивали чаи с тем, кто мог вас уничтожить?