– Поняла, – тупо ответила я, борясь с собой, чтобы не отпустить на свободу стоявшие в горле слёзы.

– Э, ты чего? – Насторожился Сягур, – Ты это брось.

Он подошёл и обнял меня за ноги, а я присела, уткнулась лицом в мягкую шёрстку, пахнущую тёплым молоком, и всё же не сдержалась – заплакала.

– Ничего, ничего, – дух погладил меня по спине, как добрая нянечка, – не реви, у тебя всё получится. Только верь в себя! Иди. Тебе нужно поспешить.

Всхлипнув напоследок ещё разок, я встала.

– Куда идти-то?

– А иди туда, куда ноги ведут. Дай им волю. Попроси своё тело помочь – оно тоже умное, чай, выведет. Так и говори: «Я иду по лесу, и мои ноги ведут меня к ближайшему человеческому жилью». Поняла? Первая часть предложения – то, что есть на самом деле: «Я иду по лесу». Вторая часть – то, что тебе нужно создать. Это вроде словесной магии, но попроще. Простые люди ею пользуются, даже им помогает. Сосредоточься, и всё получится. Давай-ка, иди.

Последнюю фразу Сягур произнёс тоном строгого учителя, и мне ничего не оставалось, как последовать его приказу. Я забросала землёй догоревший костёр, взяла свою сумку, улыбнулась духу-помощнику, и под неотрывным взглядом чёрных глаз-бусинок отправилась вглубь лесной чащи.

Одна.

10. Глава 9

Первые полчаса я шла, отрешённо размышляя о том, что осталась одна, и на чью-то помощь можно больше не рассчитывать.

Потом хорошенько проревелась. Так рыдала, что вся окрестная живность дала дёру. Даже птицы смолкли и притихли деревья – тишина стояла гробовая. Ну или просто я перестала слышать всё на свете, кроме собственных рыданий и страдальческих завываний.

А потом я разозлилась.

На себя.

Это же надо было так недальновидно прогнать мага!

Шёл себе и шёл, помогал, между прочим, дорогу показывал, кормил-поил. Какого чёрта пристала с глупыми вопросами? Ведь сразу было ясно – не скажет ничего, хоть тресни!

Ну и дура… Ох и ду-ура!

Стадия самобичевания затянулась надолго. Я даже забыла, что нужно помогать своим ногам искать путь к людям. Шла, не разбирая дороги: протискивалась между деревьями и кустами, сдёргивала с лица липкую паутину, вытаскивала из-за пазухи шустрых пауков, прихлопывала кусачих слепней и усердно награждала себя прозвищами одно другого краше.

А потом остановилась, как вкопанная.

Стоп! За что это я так с собой?

Ну оступилась, ошиблась, с кем не бывает? Разве оголтелое самолупцевание как-то исправит ситуацию? Станет легче? Да оскорблять себя – это всё равно что колотить палкой по голове!

Ну нет уж! Пусть даже весь мир ополчится против меня, но хоть я-то, я сама должна стоять ЗА себя! Поддерживать в трудную минуту, а не мучить! Тем более здесь, в другом мире, где вообще непонятно, что творится и чего ждать от окружающих.

Стоило мне принять это мудрое решение, как и птички запели, и деревья, которые, кажется, подслушивали мой внутренний монолог, облегчённо вздохнули, зашелестев могучими кронами, и под ногами проскочил какой-то лесной зверёк – мелкий и пушистенький, вроде нашей белки. Я тоже вдохнула, наконец, полной грудью, понимая, что сбросила с плеч тяжёлый, неподъёмный груз вины и самоедства.

Улыбнувшись маленькой победе, сконцентрировалась и начала проговаривать волшебную фразу, которой научил Сягур. Но слова тотчас запутались, в голове вихрем пронёсся дивный колокольный перезвон и наступила неестественная пустота… Все дальнейшие эксперименты завершились, не успев начаться. Без толку промучившись несколько часов, я вышла к небольшой речушке, и только тогда поняла, что умираю от жажды.

Прозрачная, как стекло, вода, оказалась очень вкусной – я вдоволь напилась и набрала запас в походную фляжку. Ещё страшно хотелось есть – по дороге удалось найти немного ягод, которые показывал Хэч, а вот орешник не встретился. Не встретились и безвкусные чёрные грибы, которые росли на стволах старых деревьев, и которые можно было есть без опаски и приготовления на огне.