Гадюка прониклась не сразу. Ещё немного покачалась, подобно колыхаемой речным течением ивовой ветке, закрыла пасть и неторопливо сползла на пол. Руки чесались запустить ей вслед туфлю. Эльчиана сдержалась. Какой толк? Бархатной обувью на мягкой замшевой подошве такую тварюгу не прикончишь, а вот разозлить — нечего делать.

Тихий шорох стих. Уползла? Принцесса осторожно приподнялась на локте, зажгла на ладони магический огонь, осветила спальню. Длинный ворс ковра на полу ещё хранил узкую дорожку, оставленную змеиным телом.

Девушка села в постели, поёжилась, так и не погасив освещения. Разве уснёшь после такого?

Душераздирающий женский крик заставил вздрогнуть всем телом. Что это?

Проворно вскочив с подиума, служившего кроватью, принцесса босиком побежала через спальню, миновала гостиную и распахнула дверь в коридор. Охранник, державший в вытянутой руке мёртвую змею, смущенно поклонился:

— Госпожа, простите, я не успел её спасти.

Проследив за взглядом воина, Эльчиана увидела скорчившееся в предсмертной агонии тело незнакомой наложницы. Чёрные глаза были широко распахнуты и полны смертельного ужаса.

Торопливые шаги возвестили ещё об одном свидетеле событий, по коридору бежала Фхатума. Быстро оценив обстановку, она покачала головой:

— Ай-яй-яй, Рафтан, как же ты не уследил за ней, я же предупреждала!

— Кто это? — осипшим голосом спросила принцесса.

— Харюза, — печально вздохнув, ответила гаремная маменька, — прежде она часто бывала в покоях повелителя и очень горевала, потеряв его интерес.

— Поэтому хотела меня убить?

— Хвала Создателю, этого не случилось! Идите спать, госпожа! Я прикажу унести тело, а Рафтан больше не отойдёт от дверей и на шаг. Вам ничего не угрожает.

Ничего не угрожает… ничего не угрожает… ничего не угрожает…

Повторяя последние слова Фхатумы, принцесса протаптывала овальную дорожку в ковре своей спальни. Несчастная красавица пыталась отстоять своё положение в гареме султана и нашла жуткую смерть. Можно ли быть уверенной, что другие рабыни не попытаются очистить путь в покои повелителя, отправив Эльчиану вслед за Харюзой? Сколько там наложниц? Пятьдесят, кажется… И одной достаточно ловкой хватит.

— Сама виновата! — сказала себе принцесса неожиданно звонко. — Расслабилась. Любовь одна на уме, а тут о самой жизни речь и о здоровье как минимум.

Ну, ничего! Теперь она шагу по дворцу не сделает, не обезопасив себя заклинанием, а на ночь будет зачаровывать покои от проникновения. Даже мышь не проскочит, не то что человек или змея.

***

Эльчиана готова была поверить, что ночное происшествие с гадюкой ей приснилось. Ведь может взволнованную невесту накрыть кошмар? Утро начиналось обычно, прибежавшая помочь госпоже с умыванием Криоша ни словом не обмолвилась о несчастном случае с одной из наложниц гарема, будто ничего и не случилось! Девушка лила тёплую воду на подставляемые принцессой ладони, весело рассказывая о конюхах, принарядившихся ради свадьбы султана, о кошке, принесшей семь разномастных котят в гареме, о найденной заколке, которую украли ещё в прошлом году…

— Как чувствуют себя наложницы? — задала прямой вопрос иномирянка. — Все ли здоровы?

— А что им сделается! — засмеялась Криоша. — Злые, конечно, ходят, как недоенные козы.

Вряд ли бесхитростная служанка умеет так натурально притворяться, значит, либо змея и мёртвая девушка плод воображения, либо гаремная маменька сумела скрыть случившееся от обитателей дворца. Не расспросить ли охранника? Обрядившись в шёлковый халат, Эльчиана выглянула в коридор.