Хрумаха замолчала. Бубен успокоился. Теперь были слышны только звуки моря: набегавшие и отступавшие волны шуршали галькой, вдалеке горланили чайки. Принцесса протяжно выдохнула и с улыбкой посмотрела на шаманшу. Та застыла с широко распахнутыми глазами и до предела поднятыми чёрными бровями. Хрумаха увидела силу иномирянки и поразилась ей.

— Не говори никому! — успела попросить Эльчиана, жених уже бежал к ним.

И вот крепкие объятия! Гхирей неистово целует любимую в круглые щёчки, в шею, в макушку и шепчет:

— Я выполнил твоё условие? Теперь ты согласна выйти за меня?

Ещё бы не согласна! Без всяких условий и отсрочек она была готова соединиться с этим мужчиной навеки, хотя ему об этом говорить не стоит.

— Благодарю тебя, повелитель, — шепнула она и шаловливо царапнула ноготками колючую скулу мужчины, — это условие выполнено на сто процентов, прошу лишь не забывать о втором.

Ещё сильнее стиснул её Гхирей и выдохнул прямо в ухо:

— Никто не нужен. Только ты!

Пока молодёжь обнималась, в стороне от них Анна беседовала с Хрумахой. Они сразу нашли общий язык. Шаманша не хотела возвращаться во дворец и не могла уехать домой, считая, что её помощь ещё понадобится здесь. Мать султана с удовольствием предложила ей остаться в бухте. Дом на берегу позволял принимать гостей.

Прощаясь с Эльчианой и Гхиреем, Хрумаха сказала принцессе загадочную фразу:

— Понесёшь с первой ночи. Родишь благополучно. Помни одно: сына при себе не держи, иначе султанат лишится наследника.

10. Глава 9. Непривычно яркие торжества

Опытных родственниц рядом с Эльчианой не было, вообще никого не было, если не считать мнимую тётушку Анну. Будущая свекровь разбиралась в подготовке свадьбы немногим больше невесты и не претендовала на ведущие роли. Представительницей её высочества султан назначил Фхатуму — пятидесятилетнюю шарообразную и подвижную женщину, много лет опекавшую наложниц гарема. Она показалась Эльчиане добродушной и надёжной, правда, вскоре выяснилось, что к замечательным качествам «маменьки», как её здесь называли, прилагалась излишняя требовательность и перфекционизм[1]. Это можно терпеть, когда дело касается нарядов и кушаний, подаваемых к свадебным столам. Но танцы!

— Как за два дня научить гору подушек изящно двигаться? — сокрушалась Фхатума, глядя на подопечную.

— И не нужно! — принцесса едва сдерживалась, чтобы не выплеснуть накопившуюся злость на упёртую мучительницу. — Никогда не стану извиваться перед толпой, как они!

Раскрасневшаяся Эльчиана ткнула указательным пальцем в сторону девушек-танцовщиц. Стройные оливковые тела, едва прикрытые прозрачными тканями, вызывали безотчётную зависть своей гибкостью и грацией.

— Не нужно? Ваше высочество, что значит «не нужно»? Танец невесты обязателен! Гости должны убедиться, что повелитель выбрал достойную жену, а не какое-то бревно.

Обидно. Принцесса надула губки, сверля глазами хмурое скуластое лицо гаремной маменьки. Неизвестно, как она будет относиться к супруге повелителя после свадьбы, пока особого пиетета не наблюдалось. Безумно хотелось нажаловаться Гхирею, да только смысла в этом не было. Наверняка любимый начнёт утешать, ссылаясь на необходимость уважать местные нормы и убеждая не придавать значения возможному «провалу». Он боготворит невесту, и что бы ни делала Эльчиана, в его глазах она будет выглядеть прекрасной и волшебной.

Да-да, мысль добавить магии не один раз возникала в голове принцессы. Создать иллюзию соблазнительного танца несложно, пусть даже будешь просто подпрыгивать на месте, зрители восхитятся музыкальностью и кантиленностью движений.