Но раз за разом она кричала и шептала: «НЕТ!» Откуда в ней столько дикого упрямства?! Я же чувствовал, как невыносимое желание струится сквозь ее кожу и заполняет все пространство вокруг, смешиваясь с моим собственным вожделением, вытесняя весь воздух в этой комнате.

            Я видел, как от моих прикосновений сокращаются ее мышцы, и мои глаза не знали ничего бесстыдней и прекрасней в своей жизни, чем этот первобытный танец суккубского тела. Я растворился в нем. Я желал, хотел, вожделел, просто подыхал от дикой похоти.

            Я был так близко, почти внутри, и в то же время между нами существовал непреодолимый барьер. Гребаная магия, как же я ее ненавидел! Как я мог согласиться и подписать это проклятый договор!

            Что-то оглушительно и дико больно сломалось во мне. Испепеляющая похоть немедленно обратилась опять в чистейшее бешенство. Я оторвался от ее тела, и от этого слепящая боль скрутила меня. Я кричал в ярости и отчаянии. Маленькая жестокая дрянь! Разве она не видела, не чувствовала, какое страдание мне причиняет? Или это опять была ее игра, и она этим наслаждалась? Думала, что я отступлю, и она выиграет и этот раунд? Хрена с два! Теперь уже обратной дороги нет! Она будет моей. Пусть меня потом хоть распнут! Но я получу Юлию и заставлю орать от наслаждения.

            Я вылетел комнаты, как был, совершенно голым, и пришел в себя только сейчас на полу, у дверей своей комнаты. Смотрел на собственные дрожащие руки и все еще чувствовал нежность ее кожи. И пальцы сводило судорогой от желания прикоснуться опять.

            На моих губах все еще вкус ее губ и слез, ее лона.

            Все мое тело пахло ею и мучительно болело без контакта с ее теплом.

            Я сидел обнаженным на полу своей комнаты и готов был плакать, как ребенок, от того, как невыносимо желал, ту, что вообще желать не должен.

            Я жалок и раздавлен.

            Тупой придурок, самый хреновый брат и жестокий засранец, наказавший сам себя.

            Я сейчас отчетливо понимал, что поступаю неправильно, совершенно неправильно.

            Но ничего менять не собирался. Просто не смог бы. Мог притворяться для других. Мог даже обманывать саму ведьму. Но себе не солжешь. Я безумно, отчаянно, до крика, хотел эту женщину для себя. Сейчас. Завтра. И, наверное, навечно.

            Пожалуй, мне даже искренне жаль, что нет никакого дьявола. Я бы сейчас с легкостью и без раздумий продал ему душу. Просто за то, чтобы она сказала одно единственное слово. А после осталась навсегда.

6. ГЛАВА 6

Юлия

            Не знаю, когда я отключилась. Просто когда открыла глаза в следующий раз, в комнате уже было светло.

            И над моей постелью опять стоял Ленар. Видимо, мне пора привыкать к этому кошмару. Каждый раз, просыпаясь, я буду видеть его. Воспоминание о вчерашнем сначала сжало все тело страхом, что подобное может повториться, но потом мое неубиваемое упрямство снова очухалось и реанимировало мою злость. Я напрягалась под взглядом инкуба, уже готовясь внутренне к новым издевкам и испытаниям.

            Ленар молчал, взгляд у него был мрачный, лицо посеревшее, а плечи поникшие.

            – Вставай, ведьма, – наконец сказал он хриплым голосом. – Нам пора в лабораторию. Жду тебя внизу. Поторопись.

            И ушел. Я просто не могла поверить. Ни одного дурного слова? Ни хамства, ни пошлости, ни диких воплей?

            Едва пошевелилась, чтобы встать, тело тут же ответило болью в каждой клетке, и все, что случилось вчера на этой постели, вспыхнуло в моем бедном мозгу отчетливо и ярко. И тут же пришел страх. Я ведь сдалась вчера, уступила своей сущности. И что это значит? Кто я теперь? Насколько это меняет меня внутренне? И что будет, если Ленар опять окажется так близко и подвергнет  очередному подобному испытанию?