Я сжала зубы и пошла в ванную. Я должна помнить: то, что было здесь вчера – это наказание! В этом не было ничего чувственного или нежного. Ленар хотел меня сломать, как и избивавшие нас в детдоме старшие ребята и воспитатели, так, как пытала нас магией Катарина. У каждого из них свои методы, но смысл один и тот же. Они желали видеть меня послушным и бессловесным орудием, вещью. И те ощущения, что накрыли меня вчера, явно были навязаны инкубской натурой Ленара. Все это был мираж, иллюзия. Я тут же вспомнила ту девушку в клубе, что, извиваясь, кончала на коленях Лиама, а он даже не касался ее. Он был в ее голове и заставлял  поверить в реальность происходящего с ней. Откуда мне знать, что это происходило на самом деле? Может, я как та девушка? Может, Ленар просто забрался ко мне в голову и сделал там то, что ему было угодно? Это было вообще реально?

            В любом случае, повторения такого я не хочу. Еще один раз может и в самом деле сломать меня. Нужно постараться не провоцировать инкуба.

            Вода в душе, коснувшись моей кожи, заставила дернуться. Выбравшись из ванной, я яростно растерла тело, старательно собирая себя из разрозненных кусочков, на которые меня разбила сегодняшняя ночь. Я могу быть прежней! Ничего не изменилось! Меня наказывали и раньше, так что плевать, не позволю страху и стыду победить меня. Главное, что я усвоила за эти годы о наказаниях – все они заканчиваются рано или поздно... Я уберусь из этого дома и буду жить, как прежде.

            Натянув очередные короткие шорты и топик на лямках, я, как всегда, босиком пошла вниз. Ленар, покачиваясь с носка на пятку, ждал у основания лестницы, заложив руки за спину и хмуро глядя на меня. С другой стороны лестницы стоял мрачный Лиам.

            – Котенок, ты в порядке? – с беспокойством спросил «хороший» брат и покосился на Ленара.

            – Да. А что, есть причины сомневаться? – Я старалась выглядеть как можно бодрее, игнорируя инстинктивное желание сжаться под взглядом старшего инкуба. Я заставила свой позвоночник выпрямиться, а подбородок вздернуться и прямо взглянуть на Ленара. – А завтракать тут принято? – спросила, стараясь не отводить глаз.

            – Потом, – сухо ответил он. – Сначала Наэль возьмет у тебя кровь на анализ. Иди за мной.

            – Увидимся позже, котенок, – сказал Лиам.

            Видимо, сегодня день был особенный. Ленар больше не хамил, а Лиам не изображал из себя озабоченного клоуна. Пятна на Солнце, никак иначе.

            Мы вышли на улицу, и я почувствовала под ступнями приятную теплоту тротуарной плитки, которой был покрыт двор. Ленар посмотрел на мои босые ноги, но промолчал. Миновав основной дом, какое-то время шли по двору. Возле одного из подсобных зданий Ленар остановился и толкнул дверь.

            – Заходи.

            Пройдя по коридору, мы попали в самую настоящую лабораторию с белыми стенами и потолком, массой всяких пробирок, колб и приборов. Тут были холодные кафельные полы, узкие окошки под потолком и неприятное яркое освещение. Где-то в углу что-то монотонно жужжало и вибрировало, но никого не было видно.

            – Наэль! – позвал Ленар.

            За дверью в дальнем конце комнаты что-то звякнуло, и появился высокий мужчина в белом халате и очках в тонкой металлической оправе. Пожалуй, его можно было бы принять за человека, если бы не характерная для инкубов чрезмерная внешняя привлекательность и особая манера двигаться.

            – Инкуб-ученый? – усмехнулась я.