– Хочешь сказать, что Вендрик мудрее и сильнее моего отца? – очень спокойно спросил Итан. – Лучше его?

Айвор вздохнул.

– Тут ты решаешь сам. А мне пора идти.

Он повернулся и исчез. Стражи в алом тут же сомкнули ряды, закрывая путь наверх и оставляя нам лишь один выход – вниз.

– Кажется, это намёк, что нам тоже пора, – произнесла я.

4. Глава 3

По лестнице мы с Итаном спускались вдвоём. Алые мантии остались наверху, убедившись, что мы никуда не денемся.

Вокруг царила темнота. Я слышала лишь дыхание Итана и очень осторожно ставила ногу на каждую ступень.

– Ничего себе традиции, – пробормотала я. – Почему алтари всегда запихивают невесть куда? Сначала тайный алтарь твоего отца, теперь алтарь магистрата…

– Потому что посреди городской площади его быстро обнаружили бы, и власти магистров пришёл бы конец, – откликнулся Итан. – Логично?

– Ещё как, – со вздохом согласилась я. – Слушай, а интересно, что было бы, если бы алтарей не было вовсе? Может, оно бы и к лучшему?

Ответа не последовало. Темнота молчала, словно в ту далёкую ночь в карцере, которую мы с Итаном провели вместе.

– Как-то там Салазар? – произнесла я. – В карцере, без еды… и его же могут казнить, если он продолжит отказываться от печати!

– Сейчас мы не будем говорить о нём, – последовал резкий ответ. – Не время.

«Ты вообще отказываешься о нём говорить!» – чуть не возразила я, но промолчала. Итану вот-вот предстояло серьёзное испытание, и выводить его из равновесия не стоило. Ему и так непросто.

Мне тоже было непросто. Тогда, в карцере, мне было страшно за себя. А сейчас речь шла не обо мне. Речь шла об Итане, о маге, с которым я была связана. И не только печатью, но и чувствами.

– Тебе страшно перед ритуалом? – спросила я темноту, не особо надеясь, что та ответит. – Тебе вообще страшно, что тебя убьют, что… – я запнулась, – случится что-то плохое?

– Нет, – последовал бесстрастный ответ.

– Почему?

– Потому что только я имею доступ к алтарю моего отца, и архимагистр не посмеет меня тронуть, пока алтарь цел, – устало произнёс Итан. – Я в безопасности. Другое дело, что Вендрик будет очень хотеть получить моего наследника.

– Чтобы твой наследник отдал ему алтарь Тёмного Магистра и объединил всех за чашкой чая.

– Да.

Итан остановился на ступенях, и я встала напротив. Теперь я различала его силуэт.

– Я не думаю, что Вендрик желает моей смерти, – произнёс Итан. – Пожалуй, наоборот. Он всегда интересовался мной и даже искренне желал, чтобы я встал на его сторону.

– Вендрик мучил твоих друзей, стискивал тебя магическими оковами, угрожал мне и даже твоей собаке, – напомнила я. – По мне, это мало похоже на заботу и любовь.

– Но я жив и стану магистром, – холодно ответил Итан. – Я получу власть и знания. В моём представлении это забота.

– Власть и знания, – фыркнула я. – И кто сказал, что тебя не забросят в какой-нибудь пыльный угол, выдадут кроху магии и забудут о тебе?

– Вендрик распорядится меня учить, – покачал головой Итан. – В этом я не сомневаюсь.

Я вздохнула. Верилось с трудом. Впрочем, что я знаю о магистрах и в особенности об архимагистре? Вендрик действительно мог обойтись с упрямым наследником Тёмного Магистра куда жёстче. Вместо этого архимагистр одарил Итана магистерской мантией и вот-вот одарит соответствующей магией. И всё бы хорошо… вот только к должности прилагается рабская печать.

– Помнишь, когда меня заставили стать твоей должницей? – спросила я вслух.

Я взглянула на своё запястье. Печать была едва различима в полутьме, но мы оба помнили, что там было написано.