– Кроме шуток?

Он кивнул – еле заметно, но очень четко.

Значит, вот как они кивают, алмазные торговцы в Антверпене.

– Вы точно не издеваетесь, мистер Бигенд?

– Это самая дорогая квазидостоверная информация, какую я могу себе позволить. Данные такого рода, как вы легко можете понять, довольно скользки. Ирония же состоит в том, что программа – очевидно, вполне эффективная – пала жертвой ваших внутренних политических распрей. А прежде, пока некоторые факты не выплыли наружу, спецгруппы переодетых пиратами цэрэушников вместе с настоящими пиратами брали на абордаж суда, подозреваемые в нелегальном провозе оружия массового поражения. Затем они с помощью радиометров и тому подобного проверяли груз, а настоящие пираты забирали более заурядную добычу. Так они расплачивались с пиратами за право первыми заглянуть в трюмы и контейнеры.

– Контейнеры.

– Да. Пираты и цэрэушники взаимно друг друга поддерживали. ЦРУ подмазывало местные власти, а ВМС США, разумеется, во время подобных операций держались в стороне. Команда не знала, что на судне обнаружили контрабанду: его просто задерживали некоторое время спустя, якобы вне всякой связи с пиратским нападением. – Бигенд жестом велел официанту принести новый стаканчик «писо». – Хотите еще выпить?

– Минералки, – сказала Холлис. – Джозеф Конрад. Киплинг. Или кино.

– Лучше всего в этом деле показали себя пираты из индонезийской провинции Асех, что в Северной Суматре. Как раз те места, где в молодости бывал Конрад.

– И много им попадалось, лжепиратам?

Еще один кивок алмазоторговца.

– Зачем вы мне это рассказываете?

– В августе две тысячи третьего совместная команда поднялась на борт грузового корабля с панамским флагом, идущего из Ирана в Макао. Цэрэушников особенно интересовал один контейнер. Они уже открыли его, взломав пломбы, когда по радио поступил приказ – ничего не трогать.

– Не трогать?

– Оставить контейнер. Покинуть судно. Естественно, приказ был выполнен.

– Кто вам это рассказал?

– Человек, который, по его словам, был в команде.

– И вы полагаете, Чомбо как-то с этим связан?

– Подозреваю, – Бигенд подался вперед и понизил голос, – что Бобби время от времени знает местонахождение контейнера.

– Время от времени?

– Судя по всему, контейнер по-прежнему где-то в море. Как Летучий Голландец…

Официант принес второй «писо» и минералку.

– За вашу следующую статью. – Бигенд коснулся ее стаканчика своим.

– А пираты?

– Что?

– Они видели, что внутри?

– Нет.

– Мало кто водит такие машины сам, – заметил Бигенд, выезжая на Сансет.

– Мало кто вообще хоть раз ездил в такой машине.

Холлис, сидящая рядом с ним, вытянула шею, пытаясь заглянуть назад, в пассажирский отсек. Вроде бы там была чуть ли не панорамная крыша матового стекла, не просто световой люк. И много полированного дерева, остальное – серая кожа.

– «Брабус-майбах», – сказал Бигенд; повернувшись, Холлис успела заметить, как он похлопал руль. – «Брабус» основательно оттюнинговал «майбах».

– «Тачку – на Дарт-прокачку»?

– Если бы вы ехали сзади, то могли бы видеть локативные инсталляции на мониторах, встроенных в спинки передних сидений. Здесь есть беспроводная локальная сеть и GPRS-модем на четыре устройства.

– Спасибо, не надо.

Задние кресла, обтянутые орудийного цвета кожей, наверняка раскладывались, превращаясь в кровати, а то и в кушетки для сверхсовременной хирургии. Сквозь дымчатое оконное стекло Холлис видела, как пешеходы таращатся на «майбах». Зажегся зеленый сигнал светофора, и машина тронулась. Внутри по-прежнему было как в ночном музее.