А еще она сказала, что женщин врачей в этом мире нет. Есть лишь помощницы, что приравнивается к нашим медсестрам. Лишь они могут касаться больных женщин, а рассматривает лишь лекари-мужчины, но исключительно с помощью магии. На эту магию я сейчас и смотрю. На облачко, которое исходит из кулона лекаря легким голубым свечением, а затем исчезает. Понятия не имею, как это работает, но почти уверена, что с профессиональным осмотром не сравниться.

Так и подмывает осмотреть больных следом за местным врачом, и на счастье “батарейка” в его кулоне садится.

— Позвольте мне продолжить, — говорю мужчине, ибо люди не закончились, а вот его “третий глаз” сломался.

— У вас есть образование, леди?

— Мой отец был лекарем, я с детства перечитала все книги и помогала ему, — нагло вру, лишь бы допустил. И лекарь, соизмеряв меня взглядом еще раз, кивает, но отправляет со мной следом за развешанные простыни, отделившие разнополых пациентов на два лагеря, своих двух помощниц. С ними и провожу осмотр, делаем вместе повторные перевязки, а затем провожаем тех, кто уже может быть “выписан”.

Не замечаю, как наступает ночь, как особняк пропитывается насквозь запахом лечебных отваров, как Вириан из кухарки превращается в аптекаря, а кухня — в фармацевтический завод. Лишь ближе к рассвету дом пустеет.

Санитары помогают последним пациентам разойтись по домам, а я, не чувствуя ног и рук, падаю на диван и на секунду закрываю глаза, как слышу:

— Кхм.

Лекарь еще не ушел. А я уже никого не вижу, глаза как в тумане, еще всюду натянутые простыни. Благо Эшла уже принялась убирать этот полевой госпиталь.

— Леди Кайрон, — обращается ко мне, а я, заметив, что его и самого уже качает из стороны в сторону, предлагаю присесть.

Санитарки, пока еще не покинувшие дом, помогающие Эшле и Вириан, тут же навостряют уши.

— Признаться, я был к вам предвзят. Не думал, что леди вашего статуса будет хорошо знакома с медициной. Но ваши методы… Вы сказали, ваш отец был лекарем, напомните его фамилию? — просит лекарь, заставляя мой мозг, решивший немного отдохнуть, вновь напрячься. Что там говорила Вириан?

— Элтон, — отвечаю, будучи уверена, что вспомнила все правильно, и лекарь немало удивляется.

— Не знал, что он промышлял такими методами, и тем более никогда бы не подумал, что он обучал им вас, — выдыхает лекарь.

Не пойму, это хорошо или плохо. Плевать, сейчас бы поспать. А на свежую голову поговорить бы, да прорекламировать свои сильные стороны под нужным углом. Того и гляди, найду подход и пробьюсь как-нибудь хотя бы в санитарки для начала, раз уж женщин врачей здесь нет. А там посмотрим.

— Кхм. В любом случае я вам очень благодарен и хотел бы написать письмо о вашем подвиге, но…

Но?

— Но вынужден буду скрыть некоторые детали. Вы же понимаете, о чем я? — спрашивает он, намекая, скорее всего, на тех мужчин, которым я успела помочь до его прихода.

— Господин… — хочу обратиться, но понимаю, что имени не знаю.

— Бартон, — вежливо подсказывает он. Знакомая фамилия, я уже где-то ее слышала. Возможно, от Вириан. А не так ли нашего законника звали, в которого я иглу воткнула? Родственники? Однофамильцы?

— Господин Бартон, было бы славно, если бы вы дали мне возможность стать вашей помощницей вместо письма, — пропеваю я, раз уж разговор начал складываться раньше, чем планировала.

— Ученицей? — переспрашивает лекарь, соизмеряя меня взглядом, в котором так и горит: “зачем благородной леди идти в ученицы к деревенскому лекарю?”.

— Верно. Я очень хочу помогать людям и могу. Вы ведь видели, — немного напираю, оставаясь с виду вежливой. Мне нужна эта работа, ведь кто знает, что со мной будет после моих сегодняшних выходок?