Она попыталась пошевелить руками и ногами. Нервно сглотнула, осматривая черноту знакомого помещения... постепенно изображение становилось более четким. Становилось возможным разглядывание силуэта любимой бабушкиной комнаты. Пыльные шторы, кресла. Зрение привыкало.

С ужасом приходило понимание, что сейчас был не совсем сон. Это… сильно искаженное дежа-вю. К Лине возвращалась память. Отрывисто, ассоциативно. Куски прошлых событий. Куски смытых новой жизнью воспоминаний. Только было ли это правдой? В помещении постепенно светлело. Серые лучи пробивались из-за мутного стекла, казалось, обычное утро, но…

Руки и ноги оставались по-прежнему стянуты. Кружилась голова, живот подводило от голода. Было больно шевелиться, на месте крепления ремней образовались порезы. А на измученном теле легко читались синяки, и… багряные полоски.

Прислушиваясь, Каганер услышала только мерное падение капель воды и какое-то металлическое постукивание.

Она тихо выдохнула, и, рассосредоточено вращая глазами, вновь попыталась вынуть запястье из западни. Накатывали безумные мысли, например, интерес: если бы был сломан большой палец, можно ли было бы извлечь ладонь?

Скорее нет, чем да.

В коридоре за дверью послышались шаги, и Лина увидела в проеме высокий мужской силуэт. На этот раз она наблюдала лицо Фаренгейта при дневном свете, и оно было точно таким же, как и во сне на поляне. Точно таким же. Только слегка удлиненные волосы казались еще длиннее. Примерно, на сантиметр. Мужчина очень, очень не любил стричься. Но, все-таки, не настолько, чтобы отпускать полноценные длинные волосы.

- Ты очнулась? Прекрасно. - В руках Индиго была та самая, длинная, острая проволока. Девушка шарахнулась, увидев её, и рефлекторно поползла в сторону, но крепления мешали.

- У-уходи... - Тихо сказала она. – П-просто уходи. Прошу тебя.

- Знаешь, я тут подумал… я даже починю тебе все бесплатно. Правда здорово? Думаю, что ты это оценишь. Ты же так обрадовалась, когда я сказал про скидку. Наверно, ты была бы очень рада, если бы ничего не нужно было платить вообще. – Он приторно усмехнулся, но взгляд оставался недвижим. - Но за все нужно платить. А вообще я еще придумаю, как тебя наказать. Теперь это станет твоей жизнью.

- Сегодня меня не будет на работе. Знаешь, что это значит? - Лина вращала глазами, стараясь не смотреть на учителя. Вытаращилась куда-то на пол, но не могла перестать шевелиться, в надежде отползти куда-то в сторону.

Он с грустным лицом смотрел на её попытки освободиться и отползти, и все равно усмехнулся.

- У тебя есть работа? Насколько я понял, ты листала списки вакансий в тот день, когда я пришел. - Внезапно Фаренгейт подсел к ученице, взял с прикроватной тумбочки потухший ноутбук, и повернул его к ней. Экран вновь загорелся. – Думаю, что с работой у тебя не все в порядке. А даже если она и была, то сейчас по какой-то причине ты ищешь новую. Но теперь твоя работа - расплачиваться со мной. А если придет твой сосед, то я его встречу, не волнуйся. Так что… продолжим. - Индиго мерзко улыбнулся и сел еще ближе, несмотря на попытки Каганер избежать этого.

- Мой сосед снизу - мой работодатель. - Прошептала Лина. - И теперь я его затопила. К-конечно я искала новую работу, я думала, он меня уволит... Но он сказал, мне нужно будет отрабатывать. Иначе он обратиться в полицию. – Голос становился сдавленным. Набравшись смелости, девушка посмотрела в глаза мужчине.

Выражение лица Фаренгейта в тот же миг стало странным. Он как будто пришел к какому-то выводу, и ухмыльнулся.