Лайгон не был уверен, что пронизанный магической энергией воздух окажется сильнее действия обвившегося вокруг ног ореливиевого тела. Но стоять здесь, посреди тёмного зала и ожидать своей участи, не пытаясь даже увидеть противника, было непозволительно.

Маг принялся вытягивать из воздуха необходимые элементы. Это оказалось куда проще, нежели в Валинкаре. Он вообще боялся, что за эти долгие недели без упражнений он не сможет ничего сотворить, но был приятно удивлён. Испещрённые мелкими ранками руки мужчины ощущали тепло от перенасыщенной магией энергии, которую можно было черпать даже не из себя, а из окружающего пространства. Такое было для него впервые. Лайгон сожалел, что умеет так ничтожно мало. Сейчас, в этом зале, ему казалось, что он смог бы всё. Смог бы разрушить стены, сокрушить врага, выбраться на свободу и вернуться домой. Если б только знал, что для этого нужно делать, как думать и если бы умел концентрироваться, а не думать о многих вещах одновременно с сотворением чар.

Слабый свет сотворённого Лайгоном шара понемногу начал озарять зал, хотя темнота казалось какой-то вязкой, не позволяющей свету легко разогнать себя по углам. Маг продолжал собирать энергию в шар, отчего он светился ярче и ярче. Мужчина смотрел на него до тех пор, пока свечение не начало слепить его глаза. Он зажмурился, ощущая, что шар стал жечь руки. Лайгон пустил его к потолку, надеясь, что он не настолько высок, и свет сможет пролиться на пол. Увидеть неизвестного создателя голема хотелось.

- Что ж, - спокойный голос, казалось, был доволен. – Ты действительно маг. Пока слабый, неопытный… но с огромным потенциалом. Ты станешь великим… если выживешь и не поленишься научиться всем премудростям магии…

- Зачем мы здесь? – повторил свой первоначальный вопрос Лайгон, оглядываясь по сторонам.

Света было предостаточно: потолок оказался низким. Но вот источника голоса не было видно. Это настораживало.

- Вы здесь, чтобы я мог убедиться, что вы не обманули моего голема, - ответил голос.

- Как твоё имя и кто ты? – осведомился Феронд.

Лайгон с укоризной глянул на него. Привыкший к правилам и традициям, младший брат хотел знать имя собеседника. Магу хотелось вцепиться ему в плечо и встряхнуть, закричав в ухо: «Зачем оно тебе нужно?! Мы стоим, обвитые ореливиевой змеёй и разговариваем с тем, кого не видим, а тебе надо знать его имя! Мы не в Валинкаре и здесь нет твоих глупых традиций!» Он постарался вложить все эти мысли в свой взгляд. Но карие глаза непонимающе смотрели на него, заставляя признать, что брат мысли читать не умеет и даже элементарной проницательностью не обладает.

- Что? –  наивно спросил Феронд у сверлящего его взглядом Лайгона, и тот отвернулся от него.

Голос создателя голема ответил, поразмыслив над поставленным вопросом:

- Имя моё давно утеряно и предано забвению. Там, где я теперь, у меня другое имя, но и оно не имеет отношения к нашему разговору. Я маг.

- Это мы поняли, - перебил Лайгон. – Покажись нам, непривычно разговаривать с пустотой!

- А придётся, - спокойно ответил голос. – Потому что я и есть пустота.

- Ты же только что говорил, что ты маг, - напомнил Феронд.

- Я должен был уточнить, наверно… Я был магом. Когда-то в другой жизни… Это было много-много веков назад… Когда этой планеты не было, и я был рабом недлов, а они пытались придумать, как спастись с умирающей планеты… Наивные глупцы! Да они без меня…

- Ты… - пробормотал Лайгон, припоминая все известные ему сведенья о прошлом недлов и их родной погибшей планете. – Ты из тех, кто создал ореливий…