- Но ведь они, получается, правы? – тихо спросил Феронд, чувствуя себя несколько виноватым за сходство с рабами, за которое теперь расплачивались они оба.

- Ты не понял, - вздохнул маг, ненадолго отвлекаясь от своего занятия, чтобы отгрызть и выплюнуть отломанный ноготь. - Они считают, что те статуи изображали тебя. Действительно тебя, а не твоих далёких предков! Они считают тебя своим богом… а меня твоим жрецом, - он заметил, как Феронд обернулся на него, и пояснил: - Жрецы есть только у богов. Вроде как, помощники их. Недл не поверил, что я глашатай, потому что они уверены, что я твой слуга.

- С чего они это взяли? – поинтересовался Феронд, чувствуя, что верёвки на его руках ослабевают: Лайгону удалось-таки справиться с узлами.

- С того, что я, наверно, не очень выигрышно смотрюсь рядом с тобой. А ещё потому что остался с тобой, когда наш… в смысле, твой, приятель сбежал. Они думают, я остался с тобой не по своей преданности… а по бесправию. Это не важно. Плюс моя внешность – я не похож на них и не похож на тебя. Будь я на их месте, тоже принял бы себя за жреца.

- Но ведь это хорошо? – спросил Феронд. – Если нас считают богами – нам должны поклоняться?

- Они не станут поклоняться нам! Они ненавидят тебя, презирают. За то, что ты, их бог, допустил, что их род гибнет, и жалкие его остатки обречены скрываться в этих горах! – он окончательно ослабил путы, и Феронд смог избавиться от верёвок.

- Спасибо, - поблагодарил он, растирая натёртые и пережатые запястья.

- Обращайся, если что, - хмыкнул маг, принимаясь обкусывать обломки ногтей.

- И что твои книжки говорят относительно нашей судьбы? – усмехнувшись, спросил Феронд.

- Что нас убьют, - честно ответил маг. - В любом случае. Все народы всегда уничтожали богов, если те не помогали им. Боялись и преклонялись – если боги хоть иногда помогали, а если нет – то их убивали. Всегда. Ты не представляешь, сколько у каждого мира существовало богов – большинство из них убито. Остаётся один-два… Тех, кто не жалеет сил ради своих поклонников. Таких мало. А все остальные всегда оказывались уничтоженными. Если боги не имели телесной оболочки, их уничтожали забвением, если имели тело – чаще всего из них выкачивали кровь, считая, что испив её, можно обрести величие. А этот страж говорил про тару... Значит, они хотят слить кровь… или сожрать тебя…

- Мы должны попытаться сбежать, - твёрдо заявил мужчина, и маг искренне рассмеялся.

- Отлично, Феронд! – воскликнул он. - Ты всегда поражал меня свежестью своих идей. У нас есть кусок верёвки и обломки статуй, которые нам не сдвинуть с места. Стены гладкие, вертикальные вставки металла нам не помогут. С таким набором приблуд мы даже повеситься не сможем.

- Ну так придумай что-нибудь! – воскликнул Феронд, словно без его слов Лайгон сам не понимал, что нужно что-то придумать. - Эти твари сильнее нас, и одолеть их не получится. Нужна хитрость, расчётливость… - он тихо спросил: - Ты ведь сможешь придумать способ?

Маг провёл ладонями по лицу. Брат верил в него, но это не придавало сил и уверенности. Наоборот, от этого становилось совсем мрачно на душе. Он бы очень хотел, чтобы возложенные на него надежды оправдались, и он смог помочь им, но, сидя в этой укреплённой ореливием камере, он мало что мог.

- Давай попробуем привязать верёвку к пруту и выгнуть его? – предложил Феронд, который всё ещё рассчитывал на свою силу.

- Окстись! – разбил его надежды Лайгон. – Твой меч из стали раскололся от удара об ореливиевую цепь. И ты считаешь, что мы при помощи верёвки и своих сил выгнем прут настолько, что сможем сбежать? Не говоря уже о том, что мы не знаем, куда бежать.