Единственное, что помогло отвлечься и привести мысли в порядок, – моя научная статья, которую наконец удалось завершить.

А вечером позвонила заведующая и сообщила, что на моё имя поступила жалоба. Серьёзная. Через прокуратуру, а оттуда – в Департамент здравоохранения. Инициирована комиссия по проверке качества оказания медицинских услуг. В отношении меня.

Меня затрясло, зуб на зуб не попадал от страха. Я пробовала допытаться у Тамары Петровны, о каком пациенте речь, но она сказала, что обо всём поговорим в клинике.

Холодный липкий страх пробрался под кожу. Мешая дышать и думать.

Это какая-то ошибка. Просто дурацкая ошибка.

Дорогие читатели, сегодня у ваших авторов, Елены Рахманиной и Юлии Гетта, беспрецедентные скидки на ВСЕ КНИГИ в размере 40%%. Так как мы не эксклюзивные авторы, в обычные дни нам не доступны скидки, поэтому ловите момент, пока есть возможность)) Вторая такая акция может пройти очень нескоро)

15. Глава 15

Глава 15

– Тамара Петровна, вы же понимаете, что это какая-то нелепая ошибка? Я не могла допустить ничего подобного. Вы ведь знаете, насколько я щепетильна в работе?

Стараюсь говорить спокойно и уверенно, несмотря на то, как меня всю трясёт. Заведующая обрисовала в общих чертах случившийся инцидент. Мой давний пациент с катастрофически низким зрением, почти слепой, умолял взять его на операцию. Я предупреждала, что вероятность благоприятного исхода ничтожна. И, к сожалению, мои прогнозы оказались верны. Исход операции плачевен.

Тамара Петровна смотрит на меня сквозь очки без грана сочувствия. На долю секунды в её холодном взгляде мне даже мерещится некое торжество.

– Я заметила, в последнее время вы будто сама не своя, Есения Борисовна, – сдержанно произносит она. – Проблемы дома? Вы квалифицированный врач и не хуже меня знаете, что любые проблемы личного характера нужно оставлять за стенами операционной.

Я не ожидала получить поддержку от этой женщины. Но рассчитывала как минимум на справедливое отношение. Согласно моим заслугам. Ведь этот случай может ударить не только по мне, но и по репутации нашей клиники. Однако неприязненное отношение ко мне заведующей, похоже, перевесило здравый смысл. Померкло перед возможностью уколоть меня и поставить на место.

Я мозолила ей глаза с первого дня в клинике. И она всегда считала меня амбициозной выскочкой, хотя я никогда не позволяла себе кичиться своими заслугами.

– Именно так всегда и происходит, – сухо отвечаю я. – В операционной я всегда сосредоточена исключительно на пациенте. Именно поэтому я уверена, что поданная на меня жалоба не имеет под собой никаких оснований. Я работала чисто и не гарантировала Самохину результат. Он был предупреждён о рисках. Огромных рисках. Он умолял меня взяться за него. Вам ведь это отлично известно, потому что он обращался и к вам.

– Что ж, в таком случае, комиссия это подтвердит, – дёргает тоненькой бровью моя начальница.

Одно очевидно – здесь я справедливости не дождусь. Поднимаюсь со стула, ощущая, что коленки стали мягкими. Но всё же беру себя в руки, не желая показывать заведующей, как меня ломает эта ситуация.

Стараюсь себя успокоить. Я хороший врач. Профессионал своего дела. У меня за плечами огромное количество успешных операций, а отдельными из них я могу по праву гордиться. Я не могла допустить никакой халатности в своей работе.

Но несмотря ни на что, страх разъедает внутренности, мешает дышать и спокойно думать. И я не представляю, как смогу дожить до завершения расследования.

Самое поганое, я ведь отлично знаю, кто мог бы помочь мне в данной ситуации. Калугин. Один звонок ему, и он решил бы проблему. Но также я знаю, что он потребует взамен.