— Как у вас с ним? Я вижу, вы нормально общаетесь… Евгений даже позволил тебе пригласить меня в гости.

Фактически это не приглашение было, потому что мама поставила меня перед фактом, что уже собралась и вот-вот выезжает.

— Мам, Евгений просто отец Даниила, который помогает нашему мальчику в лечении, вот и всё. Ты сама недавно говорила, что я не должна обращаться к нему за помощью, а теперь считаешь иначе?

— Я много чего считаю, но не суть. Вижу ведь я, как ты на него смотришь. Сердце материнское не обманешь, Ирочка. Ты любишь его?

Вопрос мамы обжигает, заставляет задуматься о том, что казалось мне запретной темой. После нашего ужасного расставания я пыталась похоронить в себе чувства к Антипову, а теперь в душе царило нечто крайне странное и неприятное. Я чувствовала себя виноватой перед ним, но до конца не могла признать свою вину. Возможно, именно это и тормозило наше общение?

— Ира-а! Ты меня слышишь?

Мама щёлкает перед моими глазами большим и указательными пальцами с новым маникюром.

— Новый дизайн сделала, — говорю я.

— В общем-то, не совсем новый… Уже неделю с ним хожу, но это не так важно. Ты не ответила мне на поставленный вопрос, дорогая… Ты любишь Антипова?

— Мам, давай лучше ты поплачешься мне в жилетку и перестанешь задавать такие каверзные вопросы? Я уже сказала, что он просто отец моего сына. Между мной и Евгением огромная пропасть, и мы никогда не будем вместе.

Я слышу мужское кряхтение и резко поднимаю взгляд, устремляя его в сторону дверного проёма. Антипов стоит, прислонившись плечом к косяку, и покашливает, прочищая горло.

— Я хотел спросить, как поменять памперс, потому что ничего не смыслю в этом, а оттуда идёт крайне неприятный запах. Да и вообще у меня вдруг появилось важное дело, и я буду вынужден отъехать на несколько часов.

Я открываю рот, киваю, а Антипов разворачивается на месте и уходит.

Кажется, я только усугубила всё своими словами о том, что между нами ничего не может быть. Судя по реакции Евгения, он всё слышал. Он вдруг вспомнил о важных делах, когда я попросила посидеть с сыном. Даже не я… Наверное, просто решил сбежать из дома, пока у нас гостит мама.

От мысли, что он поехал к своей любовнице, мне становится очень горько на душе, и на глаза наворачиваются слёзы. Но я понимаю, что не имею права рассчитывать, что он будет верен матери своего сына. Он мне ничего не обещал, напротив, всегда говорит, что мы с ним уже не сможем быть вместе.

— Думаю, он тоже любит. Ишь как расстроился-то сразу, — хохотнула мама, напоминая старуху Шапокляк.

— Мама, перестань говорить ерунду, — огрызаюсь я. — Для чая всё в верхнем крайнем шкафчике слева. Я пойду к Дане. Как перекусишь, приходи.

Спешно иду в спальню, стараясь бороться с нахлынувшим отчаянием. Мама ведёт себя как-то глупо, и я в ту же секунду я понимаю, что сама недалеко ушла от неё. Мои танцы с бубном вокруг Антипова выглядят отвратительно со стороны.

Сажусь на кровать и наблюдаю за сыном. Антипов сказал, что от памперса плохо пахнет, но на самом деле видно, что он придумал это на ходу, потому что малыш чистенький.

И он спит.

Евгений хотел сказать что-то иное, но, услышав мои слова, растерялся. Ещё и мама подливает масло в огонь.

Негромко простонав себе под нос, я падаю на кровать и расслабляюсь. Не понимаю, зачем, вообще, маме нужно было ехать сюда. Уж точно не для того, чтобы просто попить со мной чай и поговорить на тему моих отношений с бывшим.

— Ириша, ты прости меня. Возможно, я что-то сказала или сделала не так. Я желаю тебе только добра и хочу, чтобы мой внук рос в полноценной семье, где родители любят его и друг друга. Я ведь вижу, что у вас с Евгением что-то до сих пор есть.